Как Зыкина оказалась на грани жизни и смерти в Афганистане

Осенью 1983 года в разгар боевых действий в Афганистане Людмилу Зыкину и ансамбль «Россия» пригласили выступить перед бойцами Ограниченного контингента советских войск. В поездке Зыкину сопровождала личный костюмер Эльвира Митрофанова.

Эльвира Митрофанова: «Мы поехали в Афганистан. Работали мы там три концерта в день, но Людмила Георгиевна работала один концерт вечером для генералитета. Три концерта в день. Потом перелет на вертолете, еще где-то на машине, а уже мы базировались. Мы жили несколько дней в Кабуле, в Кандагаре несколько дней».

Геннадий Курлаев: «Перелетая из одного пункта, с одной военной базы на другую военную базу, перемещались на вертолетах. И вот летели Людмила Георгиевна, Виктор Гридин и ансамбль „Россия“ на двух вертолетах на очередную военную базу, выступить перед солдатами».

Командир вертолетного звена предупреждал певицу, что лететь опасно. Вот как об этом вспоминала народная артистка: «Усатый майор с двумя боевыми орденами на груди предупредил: „Полет небезопасен. В узком русле сухого ручья, над которым будем пролетать, скрываются моджахеддины. Всякое может случиться“». Но Зыкина ответила: «На все воля божья». И села в вертолет.

В полете прошло всего минут 20, и раздались удары в борт.

Эльвира Митрофанова: «Он закрутился, да, немножечко так, стал терять высоту такой, знаете, такой „ух“, как самолет в воздушную яму падает, вот так и вертолет. И мы поняли: что-то произошло. Потому что разгерметизация и кровь из носа, из ушей у музыкантов, и головная сильная боль».

Командир совершил почти невозможное — выровнял поврежденную вертушку и приказал женщинам перейти в кабину, где легче дышать. Уже на земле Зыкина поняла, что была на краю гибели. Как позже она отмечала в своих мемуарах, командир вертолета, молодой капитан, сделал все, что мог. «Спасибо ему. Спас от смерти», — писала она.

Затем был концерт, Людмила Зыкина подружилась с летчиками.

Эльвира Митрофанова: «Ребята, которые были за штурвалом, они нас очень долго не отпускали. Просили девочек спеть наши песни русские, ребят просили на баяне поиграть. Все это ребята сделали, и девочки попели, а через два дня мы узнали, что они разбились. Их подбили, и они не выжили».

Зыкина тяжело переживала гибель вертолетчиков. Тихо плакала, пока никто не видел. Она привыкла к обстрелам и постоянному чувству опасности, но судьба неожиданно нанесла новый удар.

Эльвира Митрофанова: «Я проснулась, так как я жила с ней — не в номере, а генеральский корпус там какой-то был, нам предоставили две комнаты. Она была в одной, я — в другой. Я проснулась от того, что какое-то звяканье металлическое. Подошла, а она уже без сознания была».

Митрофанова в панике пыталась привести Зыкину в чувство. По ее словам, артистку сильно трясло, как во время лихорадки.

Эльвира Митрофанова: «Там было совсем глухо, без сознания. Я побежала, а нельзя было выйти, потому что нас предупредили. Если выйти, и нас заметят наши воины, которые охраняют это место, то они… они даже по кошкам стреляли. Если кошка забежит, то они стреляют на движение. И нельзя было никак выйти. Я начала кричать, чтобы позвали кого-нибудь из руководства. А руководство-то где? Его нету. И ночь глухая. У нее была сильная рвота, я там подставляла все, что могла, и в сознание она не приходила, пока не пришел к нам военврач».

Врач сказал, что приведет медсестру. Митрофанова всю ночь сидела тогда с медсестрой, которая делала капельницы, промывания и все, что нужно. Позже в Москве выяснилось, что у Зыкиной было сильнейшее отравление. Она была на волосок от смерти. И только грамотные действия врача и медсестры уберегли певицу от смерти.