На смутной сцене царствует Пушкин

Легкий слог Пушкина плюс неопровержимые факты Карамзина, добавить мощную музыку Мусоргского — именно такое смешение жанров, стилей и мыслей представил на сцене Дома Кочнева Владимир Рецептер.

Народный артист сочинил и представил новый спектакль под названием «Хроника времен Бориса Годунова». Это авторское исследование истории русской Смуты, необычный рассказ о том, как амбициозный сын боярина «сам захотел царствовать и всем владети».

Пока народ, как водится, безмолвствует, корреспондент НТВ Алексей Кобылков расскажет о своих впечатлениях от постановки.

«Российский театр почему-то не любит Пушкина, полагая, что он для чтения, а не для сцены», — говорит Владимир Рецептер. И в очередной раз пытаясь опровергнуть этот спорный тезис, в очередной раз ставит Пушкина на сцене. На этот раз «Бориса Годунова».

На сцене — компания стильных молодых людей, в которых, на первый взгляд, тяжело угадать Карамзина, летописца Пимена или Бориса Годунова. Даже Пушкин из-за кожаной куртки не опознается зрителями сразу. Хотя это он. Формально.

Владимир Рецептер рассказывает, что идет по пушкинскому творчеству от конца к началу. Уже была поставлена «Русалка», «Маленькие трагедии», «Сцены из рыцарских времен». Теперь вот в очень необычной интерпретации «Борис Годунов», где даже исполнитель роли Годунова признается, что его роль — не главная.

Григорий Печкысев, актер, исполнитель роли Бориса Годунова: «У нас центральный персонаж Пушкин. Поэтому тут, скорее, некий лабораторный опыт, попытка взглянуть на все вещи со стороны автора и автора, который видит, как его вещи интерпретируются».

Здесь одновременно и текст классической пьесы, и выдержки из писем Пушкина, и отрывки из 11-го тома Карамзина, и, конечно, опера Мусоргского.

Владимир Рецептер, режиссер, народный артист России: «Борисовская история этих Смутных времен с точки зрения трех абсолютных гениев. Пушкин посвящает трагедию „Борис Годунов“ Н.М, Карамзину, „гением его вдохновленный“».

Эта переработка «Годунова», как уверяет режиссер, отнюдь не желание исковеркать пьесу, а, наоборот, — знак абсолютного доверия к Пушкину, который сам призывал всех: «Читайте Карамзина». Теперь читать Карамзина можно, не отрываясь от Пушкина. Правда, только в Доме Кочневой.