Центру имени Бакулева — 65: как хирурги заставляют биться исцеленные сердца

Перед каждой операцией на кону жизнь человека. Исправить врожденный порок надо на открытом и, как говорят врачи, «сухом» сердце. Сердце остановят, а потом снова запустят. Пациенту на операционном столе всего 9 дней. За дыхание младенца и за его кровообращение отвечает техника, точно настроенная на потребности маленького тела. Ребенок начнет полноценно жить, время от времени навещая реабилитационный центр.

Голова в зеленой шапочке, которая время от времени выныривает из бассейна и не хочет давать комментарии, — это ребенок, которому в 2-месячном возрасте была сделана точно такая же операция. Пациент бодр, весел, хулиганит.

Трудно поверить, глядя на Дашу, что операцию на открытом сердце ей сделали всего 6 дней назад.

Марина Ерёмичева: «Мы возвращаемся к своей привычной жизни. Лучший комплимент, который можно сделать данному заведению, когда ребенок сказал: мама, мы здесь как дома».

Веками сердце было для врачей органом неприкосновенным.

Сергей Глянцев, руководитель отдела истории сердечно-сосудистой хирургии ФГБУ «НМИЦ ССХ им. А. Н. Бакулева»: «Хирургию сердца в условиях искусственного кровообращения в 60-е годы сравнивали с полетом человека в космос, потому что внедриться в остановленное сердце, когда при этом человек продолжает жить, это так же круто, как шагнуть в космос».

Иногда быть первопроходцем вынуждали обстоятельства.

Сергей Глянцев: «Тогда диагностика была неточна. И они пошли на стеноз легочного клапана. Вдруг они обнаруживают совершенно иной порок. Там не было створок вообще. Что делать? Если просто прекратить операцию, зашить, ничем девочке они помочь не смогли бы. Но у них был протез, который еще не прошел стадию испытаний».

Так было сделано первое протезирование клапана легочной артерии, тем более у ребенка. Удивительно, что даже хирурги не могут объяснить, что они чувствуют в тот момент, когда самая трудная операция завершается победой.

Карен Петросян, заведующий отделением рентгенохирургических методов исследования и лечения сердца и сосудов: «Ощущением самоудовлетворения трудно назвать, не первый же год или два года, что тут хвастаться. Наверное, я больше рад за пациента, когда он приходит с проблемами и уходит без проблем, а какую-то роль играю я в этом деле».

За годы наука проделала большой путь. Например, начали проводить малоинвазивные операции, когда пациент в сознании и боли не чувствует, а врач устанавливает стент, наблюдая за процессом в реальном времени, к тому же будто изнутри самого сосуда. 20 минут — и все готово. Если бы всегда работа хирурга была такой.

Елена Голухова, директор ФГБУ «НМИЦ ССХ им. А. Н. Бакулева», академик РАН: «Вы знаете, она фантастически тяжела, потому что она тяжела для хирурга прежде всего. Он несет ответственность за все, что будет с больным. За анестезиолога, за помощников, за жизнь человека взрослого или ребенка полностью отвечает хирург».

За 65 лет здесь провели 200 с лишним тысяч операций, из них более 120 тысяч — на открытом сердце. Фактически это конвейер, который нельзя остановить, что бы ни происходило. Год назад, когда началась первая волна COVID-19, одной из первых после Коммунарки «красная» зона появилась именно в Центре Бакулева. За 3 месяца персонал выходил около 500 пациентов, не прекращая основную работу.

Елена Голухова: «Мы столкнулись с очень серьезной ситуацией, когда ты должен был собраться, очень быстро перестроиться, сделать командный режим работы в условиях, с моей точки зрения, военного времени. То, что мы это выдержали, это дорогого стоит».

У медиков есть новейшее оборудование и передовые технологии, но главная ценность — это профессионалы, которые помогают и дальше биться сердцам.