Кубанская Хатынь: рассекречены страшные детали дела о геноциде в годы ВОВ

Документы были засекречены почти 80 лет, до сих пор некоторые страницы остаются не для общего доступа. Несколько томов с точными данными о трагедии 1942 года. Поселок Михизеева Поляна называют Кубанской Хатынью. В ноябре 1942 года фашисты уничтожили здесь практически все мирное население. Были расстреляны более 200 человек, почти половина из которых дети. В архивах сохранились неопровержимые доказательства — поименные списки жертв и палачей.

Илона Писарева, официальный представитель УФСБ России по Краснодарскому краю: «Здесь есть четко написано: в период оккупации немецкий военный комендант Гофман Густав и его заместитель Пичен Эрих дали команду устроить данное злодеяние. Есть тут показания свидетелей о том, что детей маленьких добивали в том числе и о деревья».

Не первый раз ФСБ рассекречивает архивы, связанные с Великой Отечественной. Недавно в общий доступ попали документы о другой трагедии, произошедшей в городе Ейске. 214 фамилий — дети-инвалиды 4–16 лет из местного интерната. 102 девочки и 113 мальчиков. Это была массовая казнь в душегубках, которая длилась двое суток.

Именно благодаря расшифровке архивов в деле о ейском интернате в числе подозреваемых появилась еще одна фамилия. Бывшего эсэсовца нашли в Канаде. Власти страны не подозревали о прошлом своего гражданина. Выяснилось, что в иммиграционных документах факт службы у нацистов он не указывал.

Член зондеркоманды СС Гельмут Оберлендер стал фигурантом уголовного дела о геноциде. Его уже лишили канадского паспорта, сейчас решается вопрос о его экстрадиции.

Светлана Петренко, руководитель управления взаимодействия со средствами массовой информации Следственного комитета РФ: «СК проводит масштабную работу с установлением обстоятельств по истреблению мирного населения фашистами и их пособниками. Такая работа проводилась и в СССР. После войны были осуждены несколько тысяч человек, которые избежали ответственности».

Над расследованием зверских преступлений нацистов сначала советские, а затем и российские следователи работали на протяжении десятилетий.

Евгений Спицин, историк: «„Дело в том, что в условиях реабилитации, ползучей реабилитации нацизма, даже оправдания, и попыток переписать историю, нужно всегда иметь железобетонные аргументы, чтобы противостоять всем попыткам переписывания истории, чтобы иметь контраргументы для контрпропаганды“.

Кто-то спросит: зачем все это, если в живых-то практически никого не осталось» Это нужно в первую очередь родственникам. У Азы Аванесовой в ейской трагедии погиб родной дядя. Но в семье об этом долгое время ничего не знали, считали его пропавшим. Первая информация о судьбе Жоры Аванесова появилась только в 60-х годах, но не было известно ни каких подробностей.

Аза Авнесова: «Прозвучало авансов Жора. И я помню, как папа мой взревел, как раненый зверь. Больная тема была. Он заплакал. И это осталось на всю жизнь».

Только несколько лет назад семья узнала точную судьбу Жоры и нашла место его захоронения. Теперь им есть куда принести цветы.