Развод по-африкански

Сегодня на политической карте мира стало одним государством больше. Список пополнил Южный Судан, отделившийся от просто Судана. На данный момент новую страну официально признали Россия, США и Китай.

В новоявленной столице — Джубе — в присутствии генерального секретаря ООН лидерам большинства африканских стран торжественно зачитали декларацию о независимости и подняли национальный флаг.

Решение об отделении принято на январском референдуме, на редкость единодушном. За независимость высказались 99% жителей Южного Судана, формально поставив точку в конфликте севера и юга, полыхавшем с 50-х годов и унесшем 2 млн жизней. Но принесет ли развод настоящий мир в эту страну с огромными запасами нефти, но катастрофическим уровнем жизни?

По словам корреспондента НТВ Вадима Феофилова, развал огромного Судана специалисты по Африке иногда сравнивают с распадом Советского Союза. Сравнение хромает. Хотя действительно в самой большой стране черного континента говорят на 150 языках. И очень много нефти. В отличие от СССР, Судан развалился пока только на две части. Арабский и мусульманский север и черный условно христианский юг и распался после многолетней межэтнической бойни. Сколько беженцев в Судане, доподлинно неизвестно, разные источники дают от 200 тысяч до 2 миллионов человек. Точной статистики воспроизвести невозможно по объективным причинам.

Михаил Маргелов, специальный представитель президента РФ по сотрудничеству со странами Африки: «В стране, в которой 50 лет шла гражданская война, говорить о том, что здесь есть хорошие и плохие парни, не приходится. По большому счету, практически у всех политиков здесь руки в крови».

За несколько часов до полуночи президент Башир подписал официальное признание о независимости южной части страны. В столице нового, 54-го по счету государства Африки, всю ночь и весь день не стихает бурное веселье и праздничная стрельба.

Дмитрий Фоменко, полицейский ООН: «Самая большая проблема Южного Судана — это алкоголь. И наличие большого количества вооружения. Поэтому может случиться все, что угодно».

Официальным языком межнационального общения здесь отныне является английский. Хотя между собой разноязыкие племена говорят на своеобразном арабском суржике. Не исключено, что совсем скоро вторым по популярности станет китайский суржик. Объем китайских инвестиций в Судан уже превышает 10 млрд. долларов. А почти всю нефть под присмотром комиссаров добывают китайские заключенные. Гостиницы, кафе и рестораны также принадлежат гражданам КНР.

Назар Якуб, предприниматель: «Они рискнули. Когда никто не хотел работать с этим правительством, в те времена, да. Они рискнули. Положили деньги здесь свои. Инвестировали. И сейчас они уже знают, как получать деньги с Судана. Через какие каналы. У них все тут конкретно, они понимают. Плюс захватили почти весь нефтяной сектор».

Отколовшаяся южная часть Судана больше, чем Кения, Уганда, Руанда и Бурундия вместе взятые. Огромный осколок. И в новом правительстве считают, что места хватит для инвесторов из других стран.

Барнаба Мариал, министр информации Южного Судана: «Мы по-прежнему верим, что Россия может сделать очень многое в Южном Судане. Почему Китай уже здесь, Индия уже здесь, а России нет?»

Даже перед так называемым мирным разводом Судана в спорной провинции Абей не прекращались столкновения между арабами и черным племенем динка. Там большие запасы нефти, а район находится прямо на границе юга и севера.

Евгений Аржанцев, консул посольства РФ в Судане: «Много случаев просто кровавых побоищ. Как стороны сумеют решить эту проблему, пока неясно».

Все войны здесь, это, как правило, спор за ресурсы. И не только за углеводородные. Скотоводство в 50-градусной пустыне всегда было зоной рискованного бизнеса.

Назар Якуб, предприниматель: «Люди хотят свои ресурсы. У одного корова, у другого земля. А корове надо кушать, вот у него земля есть и трава растет. Ну, вот и конфликт сразу».

Очевидно, прежде всего, властям новой страны придется решать проблему разоружения населения, на руках у которого миллионы единиц оружия. Впрочем, у суданских правителей были всегда в ходу два слова: «маалеш» и «букра», в смысле «ничего страшного» и «завтра видно будет».