Ирине Халип разрешили не сидеть в клетке

В Минске сегодня начался судебный процесс, к которому приковано внимание не только журналистов, но и иностранных, в том числе российских дипломатов. На скамье подсудимых — трое представителей оппозиции, в том числе собственный корреспондент российской «Новой газеты» в Белоруссии — Ирина Халип. Ее обвиняют в причастности к массовым беспорядкам 19 декабря, которые вспыхнули в белорусской столице сразу после выборов.

За ходом процесса в Минске следит корреспондент НТВ Георгий Гривенный.

Минский корреспондент «Новой газеты» Ирина Халип в отличие от двух других подсудимых начало процесса встретила не в клетке. Она находится под домашним арестом, поэтому доставили ее в суд отдельно и разрешили находиться на первом ряду скамеек для зрителей.

Коллеги задавали вопросы. Но она от этого судебного интервью отказалась, не произнеся ни слова. Говорил за нее отец — известный белорусский драматург Владимир Халип. Для него жизнь написала свою драму. Приходится разрываться между двумя процессами. На одном обвиняемый зять — бывший кандидат в президенты Андрей Санников. На другом — дочь.

Владимир Халип, драматург, отец Ирины Халип: «Понятно, по какому сценарию это все проходит. Заранее подготовлены приговоры, а эти процессы только подгоняются под те сроки, которые определены кем-то. Кем — мы прекрасно знаем».

Андрей Санников хотел составить конкуренцию Александру Лукашенко. Ирина Халип работала в штабе мужа. Но 19 декабря они узнали результаты выборов уже в тюрьме.

Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты»: «Это снова та история, в которой нету пострадавших, не нанесен ущерб. Это чисто политическое дело. Ровно так мы к нему будем относиться».

Их сына Даню, оставшегося политическим сиротой, тогда хотели забрать в детский дом. Потом, правда, маму выпустили и поместили под домашний арест без права выходить из квартиры. Теперь Даня по-своему уникален: четырехлетний ребенок знает, что такое КГБ.

Владимир Халип: «Я не знаю, где он услышал эту аббревиатуру. И когда мне надо выйти из дома, а только я и моя жена можем входить туда (даже вторая бабушка, мама Андрея, не допускается к своему внуку), он говорит: „Сейчас я пойду, позову этих из КГБ, чтобы тебя выпустили“».

О начале судов над Санниковым и Халип часто писали газеты «Народная воля» и «Наша нива». Но расскажут ли они о финале процессов? Министерство информации Белоруссии подало в суд иск с требованием закрыть оба СМИ.

«Наша нива» первой рассказала белорусам о фильме «Крестный батька», показанном на канале НТВ (в программе «ЧП. Расследование» от 4 июля 2010 года). Сенсационное расследование о подробностях жизни и работы президента Лукашенко из эфира в Белоруссии вырезали, но все увидели его в Интернете. Статья про «крестного батьку» из печати вышла, но до читателей так и не дошла.

Андрей Скурко, главный редактор газеты «Наша нива»: «Никогда мы не знали такого шквала звонков от читателей, которые жаловались на то, что газеты нет в киосках».

За публикации о пропаже тиража «Наша нива» получила два предупреждения. Третье последовало после теракта в минском метро. На страницах появились версии взрыва отличные от официальной. Теперь, по закону, газету могут закрыть.

Журналисты протестуют. На открытии выставки «СМИ в Белоруссии», куда оппозиционеров, конечно, не позвали, они устроили флешмоб. Пока официальные лица рассказывали, как в стране все прекрасно со свободой слова, они стояли, читая почти запрещенные газеты. Потом окружили министра информации, тот имел бледный вид.

В условиях государственной зачистки информационного поля, когда одних журналистов судят, а других фактически лишают права на работу, вспоминается старый анекдот из застойных времен. Стоит советский гражданин у газетного киоска, только с государственными, конечно же, газетами, и говорит: «Как же так?! „Правды“ нет, „Советскую Белоруссию“ продали, остался только „Труд“ за три копейки».

Как долго продлится процесс над Ириной Халип, пока сказать нельзя. Статью с первоначальной («Организация массовых беспорядков» — до 15 лет) ей изменили на «Организацию действий, грубо нарушающих общественный порядок» — это до 3 лет.

Впрочем, какими бы ни были юридические коллизии, вряд ли их суть удастся объяснить маленькому Дане, если после приговора мама домой не вернется.