Юбилей мастера

Сегодня юбилей у человека, который сперва очень многих искренне пугал, а потом для них же, сперва испуганных, стал духовным ориентиром. Причем таким, которого признаёт даже Русская православная церковь. Петру Мамонову, блестяще доказавшему, что хулиган — это очень часто будущий классик, исполнилось 60.

Рок-музыкант, ставший мудрым старцем, он подтвердил и еще одну известную истину — что даже у большого актера лучшая роль та, где он играет сам себя. Но поскольку Мамонов — актер очень большой, то и таких ролей у него несколько.

Корреспондент НТВ Егор Колыванов навестил юбиляра на очередной репетиции.

Обычно как бывает? Приходит молодая шпана, сбрасывает с корабля современности идолов культуры, но потом взрослеет, стареет и сама превращается в благообразных джентльменов. У Мамонова все наоборот. Один из первых фриков Советского Союза стал широко известен в возрасте 30 лет. Странные песни, бесноватое поведение на сцене — словно судороги советской культуры на излете 80-х.

Экстравагантность рок-группы «Звуки Му» была не в последнюю очередь продиктована отсутствием музыкального образования и не самым правильным образом жизни. Поэтому и название «Звуки Му» говорило не о музыке, а скорее о состоянии музыкантов.

Пётр Мамонов, актер, музыкант: «Мы говорили так в молодости, когда вставали в определенном состоянии: утро вечера му… От этого все и родилось. Но это все такое шуточки».

Сейчас Пётр Мамонов Москвы сторонится, последние 15 лет живет в деревне и в столицу приезжает только ради концертов и репетицией.

Пётр Мамонов: «Я приезжаю с большим трудом, потому что я привык. Там у меня небо, воля, там все мое. А тут в квартирке, думаю, куда идти-то?»

О прошлой жизни Мамонову напоминают только старые песни.

Пётр Мамонов: «Новые песни про любовь, а старые песни тоже про любовь, но другую. Любовь к водке, предположим. Вот я ее любил, как бабу, и что? И ей служил. Кто кому служит, тот того и раб».

И в какой-то момент музыкант принял решение стать рабом божьим. И нашел в своем религиозном дауншифтинге настоящее счастье и успокоение.

Пётр Мамонов: «По себе говорю. Я такой же бегал. Ну и чем кончилось? Уперся в угол в 45 лет с щенячьим носом».

На киноэкране Мамонов прошел практически тот же путь, что и в жизни. В 90-х сыграл врача-наркодиллера в «Игле», алкоголика в «Такси Блюз», разочаровавшегося в жизни ученого в фильме «Пыль». В двухтысячных он вернулся словно из небытия. Роль старца Анатолия в картине Лунгина «Остров» открыла совершенно другого Мамонова, кажется, неотделимого от героя. Убедительность этого образа даже патриарх отметил. Но Мамонов от своей экранной блаженности открещивается.

Пётр Мамонов: «Если я играю отца Анатолия и играю страшного убийцу, я должен мировоззрение его поиметь».

К роли страшного убийцы — царя Ивана Грозного у того же Лунгина Мамонов относится еще более скептически.

Пётр Мамонов: «Чрезвычайно сложно это было понять, что такое русский царь. Я считаю, что Олег Иванович удивительный, Царство ему Небесное, сыграл свою лучшую роль в жизни. Одно дело русского царя сыграть, а другое дело святого сыграть».

При всей своей набожности Мамонов остается все же мирским человеком. Но поди в священники — и, кажется, никто бы не удивился.

Пётр Мамонов: «Мне бы себя управить. Спаси себя, и хватит с тебя».

Мамонов избрал для себя другой путь: на Руси таких называли юродивыми — чуть-чуть святыми и очень странными, которые вроде бы кривляются-кривляются, а потом возьмут и скажут то, что другие боятся. «Нельзя молиться за царя Ирода — Богородица не велит». Или еще что похлеще.