Сирийское яблоко раздора: чьи интересы переплелись на Ближнем Востоке

Турция пытается сохранить под своим контролем зону безопасности в Идлибе, несмотря на существующие договоренности. Это не нравится официальному Дамаску.

Метин Гюркан, политолог: «Эрдоган хочет контролировать Идлиб, считая его зоной своих интересов. Асаду это не нравится. И не нравится, что из-за Идлиба никак не получается разблокировать дорогу между Дамаском и Латакией. Это принципиальный момент для Асада».

Эрдоган пытается убедить Путина, что нужно сохранить режим прекращения огня еще ненадолго, уговорить Асада не атаковать город. Но и для России, и для Сирии это — борьба с террористами. Анкара обещает, что отделит боевиков от оппозиции. Она уже вводит дополнительные войска, чтобы создать на территории два анклава: мирных жителей и умеренной оппозиции, вооруженной легкими видами оружия, и исламских радикалов. И здесь возникает вопрос: что будет с тем анклавом, в котором останутся экстремисты?

Гасан Ибрагим, журналист: «Для Эрдогана это вопрос принципиальный, у него уже 800 тысяч беженцев, из Идлиба пойдут еще. У него просто нет денег, чтобы решать все самому».

В самой Сирии денежный вопрос тоже стоит остро. Необходимо приводить страну в порядок, но Асад уже объявил, что у европейцев деньги не возьмет. А они предлагают уже 7 миллиардов при условии, что в Сирии начнутся такие конституционные реформы, которые будут необратимыми, значимыми и действительными в глазах Старого света.

Рузбех Алиабади, бывший старший советник в департаменте стратегических инициатив МИД Ирана: «Это может не закончиться никогда, ведь понятно, что в первую очередь Асада контролируют иранцы. И именно из-за них Запад не хочет давать деньги — европейцы боятся Трампа, а Трамп одержим войной с Ираном».

Масла в огонь подливает Израиль, наносящий удары по территории Сирии.

Эхуд Эйран, профессор международных отношений университета Хайфы: «Наша позиция неизменна: Иран — это угроза для Израиля. Мы будем защищаться всюду, где есть его влияние. Мы благодарны Америке, что она это понимает».

Израильскую карту держат в рукаве саудиты. Просто им лучше с Израилем дружить, если они хотят быть в команде Трампа. Но и Эрдоган при этом понимает: когда у него с Трампом не складывается, он и другим складывать не позволит. Он упорно напоминает, что в стамбульском консульстве именно саудиты убили журналиста Хашкаджи. А ведь он писал для The Washington Post, то есть де-факто был журналистом американским. С другой стороны, Саудовская Аравия — слишком мощный и влиятельный игрок, чтобы можно было просто так ввести простив нее санкции. Поэтому все это уже предмет очень большого торга.

Все понимают, что одержимость Ираном — это игра на деньги. Именно поэтому Трамп хочет втянуть в нее европейцев, которые все еще пытаются сохранить ядерную сделку. Они пытались не услышать угрозы и торговать с Ираном, они пытались придумать свою систему расчетов в обход США. Но Трамп объявил: максимальное давление без исключений.

И ведь европейским финансистам явно казалось, что они придумали надежный выход, который поможет избежать проблем совместными усилиями. Но здесь прекрасно слышат заявления спецпредставителя США: мы готовы накладывать санкции на европейские механизмы по расчетам с Ираном. То есть круг замкнулся.