Писатель Водолазкин призвал «убивать бесов в себе» и не расшатывать общество. Эксклюзив НТВ

Мы публикуем полную видеоверсию интервью Евгения Водолазкина программе «Поздняков». Телеверсия выйдет в эфир НТВ в 23:50, в ночь с 26 на 27 сентября.

Евгений Водолазкин: «Партийность этимологически восходит к слову „часть“». Это фатальная неспособность видеть предмет в целом, а видеть только его часть, часть, которая обращена к тебе. И вот отсутствие этой широты взглядов в любой партии, в любой идеологии меня привела к мысли, что нужно быть непременно вне партии. Это не свобода от, это свобода для. Не деструктивная свобода — «я не хочу быть с тобой, с тобой, с тобой», — а конструктивная: «я хочу быть с истиной, независимо от того, откуда она исходит».

Кроме того, Водолазкин заметил, что те, кто пытается сейчас наэлектризовать общество, расшатать лодку, должны помнить, что революция — это катастрофа, сбой, когда история заходит в тупик. Хотя само расшатывание в чем-то оздоровительно для общества.

Евгений Водолазкин: «Есть люди, которые расшатывают лодки, Лесков называл их называл „потрясователями основ“. В чем-то этот процесс оздоровителен, потому что второй полюс — это гниение, это стагнация, который также опасен для общества. Общество — это динамическая система, которая существует на гармонии бунтарского начала и начала консервативного. Но я говорю только об эволюции. Революции быть не может и не должно».

По словам писателя, самая правильная позиция — это возделывать свой сад и убивать бесов себе, то есть пытаться помочь обществу через работу над собой.

Что касается литературы, то, по словам Водолазкина, предписывать, что читать, а что нет — дурная манера, потому что свобода человека, в том числе и в России, во многом реализуется как свобода чтения. Писатель также объяснил, почему считает рудиментом эзопов язык.

Евгений Водолазкин: «Я начал писать тогда, когда уже эзопова языка и не помнили, все писали как хотели. Я ведь очень поздно стартовал как писатель. Потому что меня как-то увлекала наука, и я долго не хотел от нее уходить, а это очень разные вещи, тут очень тяжело служить двум музам. Так что, когда я засветился как писатель, я уже давно мог называть вещи своими именами. И сейчас могу».

По мнению Водолазкина, цензуры в современной литературе нет. К тому же настоящий уровень истины все равно лежит гораздо выше политики и повседневности.

Евгений Водолазкин: В литературе нет цензуры. Во-первых, ее трудно осуществлять. Но можно. Долго ли умеючи. Но в литературе ее нет, и это вам скажет любой писатель демократического и патриотического лагеря. Писать человек может все что угодно. Но даже если бы не мог, настоящий уровень истины все равно лежит гораздо выше политики и повседневности.

Писатель также считает, что золотой фонд русской литературы, рекомендуемый для изучения в школе, должен оставаться неприкасаемым, а вот что касается появления в соответствующем списке современных авторов, с этим нужно быть осторожнее.

Что касается состояния российской литературы в целом, то, по словам Водолазкина, она сейчас в хорошей форме. От нее можно ждать многого, особенно с того фланга, где думают о вечном.