Деньги или здравый смысл: почему Россию восстановили в ПАСЕ

На фоне продолжающегося годами противостояния с Москвой Евросоюз впервые отказывается от серьезных санкций. Голосование за резолюцию, по которой Россия возвращается в ПАСЕ, расколола «единую Европу». И этот раскол (118 «за», 62 «против», 10 «воздержались») вроде как в пользу России. Редакция одного из крупнейших и влиятельнейших в США изданий явно недовольна возвращением нашей страны в Парламентскую ассамблею Совета Европы, где Россию лишили права голоса на волне санкционной истерики 2014 года. «У Европы сдают нервы перед Россией», — панически пишет Wall Street Journal. «Это капитуляция! Это самоубийство!» — кричит обычно куда более сдержанная французская Le Monde.

Делегация Украины покидает зал Парламентской ассамблеи Европы в знак протеста против восстановления в полном объеме полномочий России. Украинцы бились до последнего, попытавшись внести в финальную резолюцию более 200 поправок, каждая из которых была бы неприемлема для Москвы. Ассамблея в тот день трудилась до ночи и поочередно отвергла их все.

Грузия и Литва, составившие было коалицию с Украиной в противодействии возвращению России, чуть позже заявили, что продолжат работу на нынешней сессии. Так без аннексий и контрибуций российская делегация спустя пять лет снова оказалась полноценным участником ПАСЕ.

Пётр Толстой, руководитель делегации РФ в ПАСЕ: «Это звучит пафосно, но на самом деле это важно, потому что та деформация, которая произошла в общественном мнении Европы по поводу нашей страны, ее не надо недооценивать. Самые дикие обвинения, в том числе и бездоказательные, циркулируют в том числе в этих стенах. Русофобское меньшинство сегодня пыталось лишить нас части полномочий, но я благодарен большинству, которое трезво подошло к решению вопроса».

Россию лишили права голоса в ПАСЕ весной 2014 года на фоне событий в Крыму и на юго-востоке Украины. С этого момента Россия отказывалась принимать участие в регулярных сессиях ПАСЕ и была полностью лишена возможности участвовать в ее работе, включая право высказаться в этих стенах или отправлять своих наблюдателей на европейские выборы.

Максим Шевченко, журналист: «Мы преодолеваем кризис, который возник в 14-м году. Мы преодолеваем его не в том смысле, что сейчас все разрешится, и Ангела Меркель скажет: „Я все поняла, Крым ваш. Владимир Владимирович, поздравляю, когда приехать в Ялту?“ Я думаю, это дает возможность в том числе и с украинцами, и с литовцами, и с поляками в кулуарах, не публично, не под камеру, обсуждать вопросы, это же очень важно. Главное происходит не там, где все видят, а главное происходит там, где сидят и тихо разговаривают».

Совсем тихо пока не получается. Один из украинских депутатов напоследок даже продемонстрировал свободное владение непарламентским английским. «All Russians are bastards!» — крикнул он.

Сергей Кисляк, замглавы делегации РФ в ПАСЕ: «Это как тяжело больной начинает подавать признаки выздоровления. Это никогда не бывает быстро. Иногда даже ремиссия сопровождается повторными заболеваниями, осложнениями, то же самое здесь. До самого первого шага к восстановлению нормальности в отношениях с нашими западными партнерами еще очень большой путь».

Что же заставило парламентариев европейских стран не просто полностью восстановить права российских коллег в ассамблее, но и преодолеть при этом отчаянное сопротивление той же Украины, Грузии и Литвы? Одна из версий — в Страсбурге соскучились не столько по России, сколько по ее ежегодному денежному взносу в ПАСЕ. На первый взгляд, это не лишено оснований. В 2017 году, например, бюджет базирующейся в Страсбурге Парламентской ассамблеи Европы составил 454 миллиона евро. Причем львиную долю — 206 миллионов — платили всего шесть государств, включая Россию. Это почти половина европейской парламентской казны. И именно в том году в ПАСЕ не досчитались российского взноса. Теперь Россия не только сделает свой взнос за этот год, но и обещает отдать деньги за предыдущие. Это десятки миллионов евро.

Тем не менее версия о меркантильном интересе выглядит не слишком состоятельной, если учитывать, что европейские страны, поддерживая экономические санкции против России и преследуя при этом политические цели, несут куда более ощутимые экономические потери. Кстати, официально, львиная доля того же бюджета ПАСЕ — около 70% — идет на защиту прав человека, верховенства закона и демократии. Это именно те пункты, по которым, по мнению западного сообщества, в России дела обстоят не очень хорошо. Исключая Москву из диалога, ПАСЕ лишилось бы возможности на нее влиять.

За последние 20 лет Европейский суд по правам человека взыскал с России два миллиарда евро в качестве компенсации жертвам неправосудных решений.

Максим Шевченко, журналист: «Возвращение в ПАСЕ означает, что все эти разговоры об отмене возможности жаловаться в Европейский суд по правам человека, которые велись в РФ, надеюсь, прекратятся. Последняя инстанция, которая готова объективно рассматривать сложные дела, — это ЕСПЧ».

Российские депутаты уверены, что нынешнее решение ПАСЕ в любом случае шаг политический и принципиальный. На фоне кризиса европейского единства Парламентская ассамблея доказала, что остается чуть ли не единственным по-настоящему представительным органом всей Европы.

Леонид Слуцкий, член делегации РФ в ПАСЕ: «Я бы не назвал это победой, мы ни с кем не воевали. Это результат, который говорит о возвращении здравого смысла на площадку Совета Европы и его парламентской ассамблеи, это здравый смысл, который позволит, возможно, Совету Европы установить какую-то очень серьезную для себя роль в будущей конструкции европейских институтов».

Страсбург известен не только тем, что здесь квартируют важные европейские политические институты, это еще и родина, пожалуй, самой известной французской песни — «Марсельезы». И хотя российские делегаты уверяют, что время конфронтации прошло, возможно, покидая Страсбург, кто-то из них счел бы уместным вспомнить слова довольно воинственного оригинального текста: «И чужеземные наймиты нам не навяжут свой закон».