Политический раскол в Европе: как меняется расстановка сил в ЕС

Маттео Сальвини, министр внутренних дел Италии: «Баланс в Европе меняется. „Лига“ — первая партия в Италии, „Национальный фронт“ Марин Ле Пен — первая партия во Франции, партия Brexit Найджела Фараджа — первая партия в Великобритания, партия „Фидес“ премьер-министра Венгрии Орбана — первая партия в Венгрии, партия Ярослава Качиньского — первая партия в Польше».

Макрон называет это предупредительным выстрелом для Европейского союза, он говорит об опасности Brexit, миграции, развала европейского дома, он очень хочет казаться единым прагматичным лидером Европейского союза. Но в результате в ответ слышит лишь одно: вы с домашними проблемами разберитесь!

В Британии уверяют: сейчас перед Brexit приступ антисемитизма такой, какого не было еще никогда в истории страны. Именно из-за обвинений в антисемитизме своей партии в отставку ушли сразу несколько лейбористских депутатов парламента.

Показательна Бельгия, которую именно местные выборы уже де-факто раскололи на две части. В бедной франкоязычной Валлонии победили социалисты и левые. В богатой и говорящей по-фламандски Фландрии победили не просто правые, а ультраправые. И впервые с 1936 года бельгийский король был вынужден принимать у себя во дворце представителей правых экстремистов. Теперь Бельгии нужно попытаться сформировать из этих левых и правых правительство. Это может закончиться самым большим политическим кризисом в ее истории, не меньшим, чем в Австрии, где самому популярному политику в стране — Себастьяну Курцу — объявлен вотум недоверия.

И все это может означать, что уже набралась некая критическая масса. Потому что уже Макрон говорит о реформе и ужесточении правил Шенгенской зоны. Потому что уже The Guardian приводит статистику, по которой большинство жителей континента абсолютно уверены, что в ближайшие 20 лет Евросоюз распадется сам собой, и русские тут ни при чем. Потому что уже страны — члены ЕС выдвигают друг против друга санкции и грозят друг другу. Значит, что сейчас самый амбициозный политический проект в истории человечества — единый европейский дом — оказался в глубочайшем кризисе.