«Однозначно революция»: в России внедрен новый способ лечения детского рака

Коле из Кисловодска перед Новым годом в Кремле жал руку президент. У мальчика тяжелая форма лейкоза, встреча с Владимиром Путиным была его новогодним желанием. Но вместо российского лидера Коля видел лишь расплывчатый силуэт. Химиотерапия дала осложнения, мальчик почти полностью ослеп.

Детский рак встречается в 100 раз реже, чем взрослый, и практически не зависит от образа жизни. Его причина — в генетических поломках, случившихся еще в материнской утробе. В половине случаев болезнь поражает кроветворную и иммунную системы. 20 лет назад считалось, что такие дети обречены — выживал лишь каждый 14-й. Сейчас цифры совсем другие.

Мелита Вуйнович, специальный представитель ВОЗ в России: «При должном лечении выживаемость составляет 80%. В центре Дмитрия Рогачёва эти показатели достигаются. Теперь надо масштабировать это на всю Россию».

В центре Димы Рогачёва постоянно разрабатывают и внедряют новые методы лечения. Еще недавно врачам нечего было предложить 5-летнему Марку из Белгородской области. У мальчика острый лейкоз, было уже два рецидива, последний случился после трансплантации костного мозга. На помощь Марку пришла новая методика под названием CAR-T-терапия.

Анна Крамм, мама Марка: «Я Марку объясняла, что возьмут его клеточки в армию, научат там сражаться с врагами, они вернутся обратно и будут бороться с врагами, с лейкозом».

Работает это так: у пациента забирают кровь, из нее выделяют Т-лимфоциты (это одна из разновидностей наших защитных клеток), в лаборатории их «перепрошивают», оснащая, образно выражаясь, прибором ночного видения — химерным антигенным рецептором, который позволяет лучше распознавать раковые клетки. После этого усовершенствованные лимфоциты размножают и снова вводят пациенту. Таким образом разрушается до 90% опухолей.

Первая в Россия по производству CAR-T-лимфоцитов находится за неприметной дверью без опознавательных знаков. За стеклом — биореактор. Посторонним к нему нельзя. В 2018 США CAR-T-терапию признали главным открытием года в области онкологии. В России ее внедряют за счет благотворительных средств.

Михаил Масчан, заместитель генерального директора-директор Высшей школы молекулярной и экспериментальной медицины НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачёва: «Однозначно революция. Мы можем лечить детей, у которых прогноз до этого измерялся месяцами, а то и неделями».

Марку уже ввели лекарство. Скоро станет ясно, подействовало ли оно. Контрольных анализов ждет и самбист Коля. После встречи с президентом ему сделали операцию на глаза. Мальчик снова видит и прямо в палате уже пытается тренироваться. Врачи вздыхают: если бы взрослых в России лечили от онкологии так же успешно, как детей! Но для этого нужен не один год тренировок.