Леонид Ярмольник рассказал о страхе одиночества и смерти близких

Известность Леонид Ярмольник обрел 40 лет назад. Страна запомнила его имя и полюбила в одночасье — сразу после дебюта с номером «Цыпленок табака». Специально для программы «Однажды…» прославленный артист повторил этот номер. Во время интервью он признался, что его не пугает возраст.

Леонид Ярмольник: «Меня не пугают цифры, меня пугает, что время быстро бежит, летит. И чем старше становишься, тем оно летит быстрее. Такое впечатление, что вчера елку разобрал, а сегодня опять ставить надо. Главное, чтобы настроение было. Когда молодой, то и спина не болит, и ноги не болят, и шея не болит. С годами периодически вылезают травмы молодости. У нас считалось это таким правилом хорошего тона — делать трюки самим. Меня всегда на это провоцировал Сашка Абдулов. Конечно, периодически расшибались. Но через три дня это проходило, а через 15–20 лет становится „хроникой“».

Ярмольник родился в селе Гродеково Приморского края в семье военного. Когда начались схватки, его маме пришлось идти до роддома пешком шесть километров. Позже семья переехала во Львов, где Леонид увлекся музыкой и драматическим искусством.

Программе «Однажды…» Ярмольник честно признался, сложно ли ему было жить с отчеством Исаакович.

Леонид Ярмольник: «Да нет, последние драки по поводу носа, происхождения и пятой графы были в период школьных лет. А потом — нет. Я не могу пожаловаться на то, что я куда-то не мог поступить или куда-то устроиться. В той среде, в которой я проживаю или почти прожил жизнь, это достаточно хорошая репутация. Есть масса хороших примеров, если мой — не самый лучший».

Ярмольник окончил театральное училище им. Щукина и был приглашен режиссером Юрием Любимовым в Театр на Таганке. На его глазах театр превращался из московского драматического в легендарный и всемирно известный. Ярмольник часто выходил на одну сцену с Владимиром Высоцким, Валерием Золотухиным, Вениамином Смеховым, Аллой Демидовой, правда, в небольших, проходных ролях. И режиссеры в кино эксплуатировали его яркую внешность, предлагая в основном эпизоды. Но Леонид всегда помнил первый закон актерского искусства: нет маленьких ролей, есть маленькие актеры. Любопытно, но при этом о Ярмольнике всегда говорили как о хорошо зарабатывающем артисте.

По его словам, после номера «Цыпленок табака» его актерская жизнь никак не изменилась, но «изменились заработки».

Леонид Ярмольник: «Я стал много зарабатывать. Мы много работали — и я, и Саша Абдулов, и Олег Янковский, и Саша Збруев. Мы много ездили. Я совсем не сторонник того, что художник должен быть голодным и бедным. Это изобретение социализма».

Одно из ужасных порождений советской системы, по словам артиста, — это официальные почетные поощрения. Дважды в своей жизни Леонид демонстративно отказывался от званий заслуженного и народного артиста страны. Ярмольнику важнее любовь зрителей, а не барские ласки.

Леонид Ярмольник: «Так, чтобы долго не объяснять: Владимир Семёнович Высоцкий умер просто артистом. Посмертно, если я не ошибаюсь, единственная награда от советского периода была государственная премия. А потом наступило время, когда звание народного артиста стали давать всем подряд».

Ярмольник женат уже 35 лет. Его жена Оксана — известный художник. Критики называют ее куклы предметами высокого прикладного искусства. До брака с Леонидом она была последней любовью Владимира Высоцкого. История их отношений и стала основной фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой».

Леонид Ярмольник: «Счастье — это когда ты понимаешь человека, счастье, когда ты его уважаешь, когда ты ему угождаешь и опережаешь возможные острые углы. Это зависит только от опыта, от уважения, от знания человека и от любви, безусловно, у нормальных супругов. Я тешу себя надеждой, что у меня с Ксюшей так».

Штамп в паспорте Ярмольник считает формальностью: «У меня самого был период лет шесть или семь — замечательно прожил с любимой женщиной, не расписывались».

Артист признается, что не смог бы жить один: «Я бы с ума сошел. Я не одиночка. Это ужас, я бы помер».

Леонид и Оксана живут в престижном районе Подмосковья. Дизайн дома придумала и воплотила Оксана. Все свое свободное время они посвящают внукам Петру и Павлу, которых им подарила дочь Александра. Ярмольник рассказал, как изменился после того, как стал дедушкой.

Леонид Ярмольник: «Я стал умнее, потому что, кроме моих мозгов, прибавились еще мозги моих внуков. Я вообще считаю, что проживаю еще одну жизнь, потому что я же пытаюсь смотреть на все их глазами. Буквально я по-другому вижу деревья, по-другому вижу собак, бассейн, дождь, снег, катание на санках. Но удовольствие это не сравнимое ни с чем».

В последнее время артист все больше занимается продюсерской деятельностью и мало снимается. Говорит, что драматурги стали скучными. Ярмольника называют выдающимся артистом, но он настаивает, что настоящим артистом стал благодаря режиссеру Марку Захарову и фильму «Тот самый Мюнхгаузен».

Леонид Ярмольник: «Меня туда устроил Саша Абдулов, Олег Янковский, Инна Чурикова — по блату. Я не шучу сейчас, потому что пробовалось несколько артистов. Они не то что как друга меня рекомендовали Марку Анатольевичу, а они были уверены, что я и есть этот персонаж. Это был сознательный такой творческий поступок, а не то, что они меня пристраивали в кино».

Ярмольник признался, что у него был период, когда он хотел уйти из профессии. Но его «вернул» Олег Янковский.

Леонид Ярмольник: «Это было где-то лет в 45. Показалось: какой идиотской профессией я занимаюсь, корчу рожи. Профессия немужская, мне показалось. Олег как-то после двух стаканов виски мне объяснил, что я не прав. А что я еще умею? Мыть машину могу».

Ярмольник признался, что тяжело переносит смерти своих коллег по цеху, с которыми был близок.

Леонид Ярмольник: «Мы очень много в жизни говорим об одиночестве, пытаемся понять, что такое одиночество. Истинное, неистинное, придуманное, непридуманное. Я-то теперь точно знаю: одиночество — это когда ты хоронишь друзей. Ты приходишь к этому одиночеству. Я часто об этом думаю. Многих из самых близких моих друзей уже нет. Меньше звонков и меньше людей, с которыми я могу поделиться тем, чем я бы с удовольствием поделился с ними».

Артист добавил, что хотел бы реже бывать на кладбищах. А еще он хочет, «чтобы здоровье не подводило».

Леонид Ярмольник: «Не потому, что хочется жить вечно, а не хочется быть в тягость. Вот я о такого рода болезни говорю. У меня почти 10 лет назад не стало отца — оторвался тромб. Его через три минуты не стало. С одной стороны — ужас, страшно, обидно. И я ужасно злился, я всегда злюсь, потому что как-то все не очень справедливо. Не те уходят, кто должен уходить. Это и с друзьями связано. Я бы другую очередь выстроил покидающих нас товарищей. А потом через какое-то время я подумал, что, если я так же умру, я буду счастлив».