Вся правда о великом и могучем

Сегодня за партами петербургских вузов сидят преподаватели русского языка и литературы, приехавшие из-за рубежа. Для них начались курсы повышения квалификации. Церемония открытия прошла утром в Российском этнографическом музее.

Всего прослушают лекции 150 учителей. Все они наши соотечественники, преподающие русский язык и литературу в Армении, Азербайджане, республиках Средней Азии, Восточной Европе и Прибалтике.

А вот петербургские филологи задумались о том, как владеют русским языком жители России. Три года назад они начали эксперимент по изучению того языка, на котором мы все общаемся каждый день на работе и в быту.

На несколько добровольцев — представителей разных профессий — ученые повесили диктофоны, которые писали все, что человек произносит за сутки. И, наконец, появились первые результаты эксперимента.

Корреспондент НТВ Алексей Кобылков узнал правду о современном русском языке.

Если на темном чердаке вдруг встретить электрика и инженера по технадзору, несложно услышать что-нибудь вроде «ёлки-моталки».

Виталий Аршинский не просто инженер. Он — участник эксперимента «Один речевой день». Как-то раз ему выдали диктофон и попросили больше суток носить его при себе включенным.

Виталий Аршинский, инженер по техническому надзору: «Витя, они спрашивают о том, как я таскал с собой диктофон. Еще его здесь выложил, он мне мешал. И мы тут сматерились. Мат — это, брат, как бы в помощь».

Маленький кабинет, по-филфаковски логично заполненный девушками, гудит на разные голоса.

Научный разработчик эксперимента: «Если я вас сейчас попрошу сказать какую-нибудь фразу, например, „ничего себе“ с разными интонациями, наверное, вы это сделаете. И все равно уверенности в том, что это будет реальное звучание, естественное звучание, конечно, нет. А в нашем материале мы находим как раз такие фразочки. Они звучат абсолютно естественно».

Уже четвертый год здесь расшифровывают один речевой день 40 человек, пытаясь выяснить, как мы говорим сегодня.

Александр Асиновский, доктор филологических наук: «Мы просто не сосчитали до той поры, сколько слов употребляет человек разного уровня культуры, сколько разных слов человек употребляет в течении дня. Это важно. Мы просто не посчитали этих вещей. Мы не посчитали, сколько раз он связывает слова в предложении, а сколько раз он их просто нанизывает как бы по смыслу и без особенной культуры выразительности».

Выяснилось, что связывать слова друг с другом уже необязательно. Мало того, необязательно употреблять что-то значащие слова. Вот фрагмент монолога, как говорят, образованного фотографа:

«Вот наше вот это вот (э-э), вот это вот. Тут сложнее гораздо. Потому что, значит, я вот эти, в принципе… значит, по моим понятиям, я же не отличу, так скажем, таджика от узбека, что называется. Да?»

Сергея в XIX веке назвали бы разночинцем. Работает на заводе, чувствует себя музыкантом. По его рассказу, в армии ему дали по голове горном, и после этого он начал играть на трубе. А в последние несколько месяцев увлекся живописью.

Сергей: «Первоначально в своей жизни хотел бы видеть себя. Видишь, это моя нога, здесь еще не дорисовано. Здесь у меня будет стол. Чтобы я доходил до стола, пил свой чай».

Став участником эксперимента, он не стал стараться разговаривать четче. И иногда, если не видеть артикуляции, понять его бывает сложно.

То, что проглатываются слова, а на стыках возникают совершенно новые звуки, не стало для филологов открытием. Эллочке-людоедке хватало 30 слов. Сегодня слов, которые мы употребляем чаще десяти раз в день, около 300. Разница сохраняется, но уже не выглядит значительной.

Александр Асиновский, автор проекта, доктор филологических наук: «В идеале, что могло бы произойти? Люди потянутся к хорошим образцам языка, просто потянутся сознательно. Как люди идут в салон красоты для того, чтобы подгримироваться. Так же будут гримироваться в нормальный речевой портрет. Это разновидность красоты. Пока нет зеркала, ты не понимаешь, насколько неаккуратным все выглядит в речевом отношении».

Кстати, по предварительным итогам, женщины говорят на три часа в сутки больше, чем мужчины. Правда, слова предпочитают те же. На первом месте идет «я», после него «не», «вот», «ну», «да». Первый глагол «знаю» — на 40м месте. Первое существительное «время» — на 120-м, сразу после «типа». Эксперимент еще не закончен, но уже сейчас вполне можно посмотреть в зеркало и, испугавшись, произнести что-нибудь привычное.