Столетие интервенции: в 1918 году британские войска высадились в Мурманске

Сын и внук барона Эдмунда Айронсайда к 100-летию начала интервенции издал книгу по дневникам деда. Волнуются: вмешательство Антанты в гражданскую войну в России — не та тема, про которую здесь любят читать. Гордиться нечем: войска через год с потерями эвакуированы. Но из 75 томов дневников фельдмаршала три, заполненные в России, — самые яркие страницы жизни, несмотря на поражение.

Чарльз Айронсайд, внук фельдмаршала Эдмунда Айронсайда: «Мой дед, когда ему давали титул в 1941 году, выбрал имя „барон Архангельский“. Очевидно, он считал пребывание в России главным достижением своей карьеры».

Во время переговоров между Британией и Францией в декабре 1917 года русский Север был признан сферой английского влияния. Основной мотив вторжения — попытка вернуть бывших союзников в Первую мировую. 3 марта был подписан Брест-Литовский мир, по которому Россия с потерями вышла из войны.

Роберт Сервис, профессор истории, Оксфордский университет: «Интервенция в Россию была крайне непопулярна в Европе и в народе, и среди солдат. Непопулярность увеличилась, когда Германия сдалась в конце 1918 года. Никто не хотел второй войны, тем более в России».

Ровно 100 лет назад, 6-го марта 1918-го года, с линкора Glory в Мурманск сошли около 200 морпехов. Немного, но важен сам факт: поставили на нашу землю ногу в изящном английском ботинке. Следовало ждать гусениц танков. Но танков не ждали ни в Мурманске, ни в Архангельске, куда через 5 месяцев высадились новые отряды, так что общее число интервентов на русском Севере достигло 23 тысяч человек.

Владислав Голдин, профессор Северного (Арктического) федерального университета: «Здесь было много встречающих, которые пришли встретить союзников Первой мировой. Но на самом деле пришли люди, которые реализовывали свои интересы».

Первый главнокомандующий объединенных войск, генерал Пуль, вел себя в Мурманске как хозяин. Первые расстрелы начались весной 1918 года. Стреляли белогвардейцы, руководили интервенты.

Владислав Голдин: «По приговорам военно-полевых судов были расстреляны более 4 тысяч человек. Многие расстрелы проводились без таковых».

К лету тюрьмы переполнились. На острове Мудьюг, который служил для защиты жителей города, бывшие союзники обустроили для жителей же концлагерь. Заключенных в нем даже не расстреливали — они умирали сами.

Владислав Голдин: «В общей сложности через это печально трагически известное место прошли сотни арестованных. И значительная часть их там погибла».

Осенью британского генерала Пуля на должности начальника севера сменил молодой Айронсайд. Солдат, быстро дослужившийся до генерала, не сочувствовал ни аристократам, ни пролетариям, ни белым, ни красным. Он просто делал в России карьеру.

Эдмунд Айронсайд: «Его удивительные способности командовать, следить за своими солдатами на поле битвы и в условиях экстремальной русской зимы были бесценны в этой ситуации».

В дневниках барона Айронсайда есть записи о расстрелах. Имя русское, но неразборчиво. Айронсайд пишет, что человека этого ему по-человечески жаль, но главнокомандующий армией союзников мог сделать больше, чем сказать «жаль». Подробности — в репортаже корреспондента Лизы Герсон.