Допинг-диверсия: федерация кёрлинга изучает каждый шаг Крушельницкого до и во время Игр

Мотива приема нет, но запрещенный препарат в крови есть. Это подтверждают две пробы, и с этим не поспоришь. Весь вопрос в том, как в крови атлета оказался запрещенный препарат. И ведь его даже допингом не назовешь: кёрлингисту от мельдония ни тепло ни холодно.

Оксана Гертова, кёрлингистка: «У нас был шок! Честно, мы не верили до последнего. Мы думали, что это утка!»

В петербургском кёрлинг-клубе, где тренировались спортсмены, до сих пор не могут прийти в себя, считая новости о положительной допинг пробе какой-то нелепой ошибкой.

Сергей Варламов, кёрлингист: «Кто-то просто решил испортить им жизнь. Я так думаю. А возможно, не только им, а всему спорту в целом».

Все факты этой истории буквально кричат о провокации. Но кто за ней стоит?

Андрей Созин, первый вице-президент Федерации кёрлинга России: «Я не говорю, что мы несчастные, нас обидели, но мы недосмотрели. Я хочу, чтобы сказали хоть одну логическую причину, что это он мог сделать, тогда надо будет всем уйти в отставку».

После случая с Шараповой даже самый далекий от спорта обыватель знает, что такое мельдоний. А профессор Скальный — тот самый доктор, прописавший его Шараповой, как никто другой теперь знает, что для спортсмена это равносильно профессиональному самоубийству.

Анатолий Скальный, профессор, доктор медицинских наук: «Надо быть глупым в кубе, чтобы на фоне такого интереса именно к мельдонию уже после победы… Я не знаю. Лучше умереть».

Откуда в пробах взялся мельдоний, не знает и сам Крушельницкий.

Александр Крушельницкий: «Концентрация в пробе указывает на то, что препарат был принят одноразово, то есть это одна таблетка. И это могло быть когда угодно».

Но честное слово — не доказательство даже в спортивном суде. И даже бессмысленность мельдония для победы в кёрлинге не склонит в нашу пользу весы спортивной фемиды. Отказ от слушаний в спортивном суде — не поражение и не сдача. Гораздо важнее сейчас выиграть время и провести расследование, что называется, по горячим следам.

Андрей Созин: «Сейчас он расписывает каждый свой шаг после того, как он сел в самолет: кто сидел рядом, кто заходил, с кем кушали, какой ресторан, какой номер. Мы ищем слабое место».

Андрей Митьков, генеральный директор спортивного агентства, член правления организации «Спорт и право»: «Это всегда была война, и нужно воевать».

Анатолий Скальный: «Да, так и надо бить по больному. И вот эта режиссура и настораживает. Это рассчитано на обывателя, чтобы включили телевизор: мельдоний, русские, кёрлинг, русские — домой».

Один из создателей милдроната — профессор Иварс Калвиньш — в деле российских кёрлингистов видит чистую провокацию. Чтобы испортить жизнь спортсмену, достаточно всего одного маленького кристаллика запрещенного препарата.

Иварс Калвиньш, профессор Рижского технического университета: «Очень легко можно подсыпать или в растворенном виде, или в виде порошка. Это бесцветные кристаллы. Практически без вкуса. Растворяются превосходно в воде. Без осадка».

Но тогда кому это выгодно? Спецслужбам других стран-участников? А может быть, это сделали свои, чтобы устранить конкурентов? В мире спорта такие диверсии давно стали традицией, и за примерами далеко ходить не надо.

Подробности — в видеоматериале.