Ополченцы рассказали о пытках в украинском плену и тюремной баланде

Виталий Несвицкий сам не знает, как он выжил на войне и в плену. В ополчение он записался в первые же дни конфликта, оборонял Славянск, в плен попал под Донецком после ранения. Пуля украинского снайпера перебила ногу.

Виталий Несвицкий, бывший пленный: «Я богу благодарен, что жив остался. Один мне кричал: ты — русский, вали с нашей земли, что ты здесь делаешь, это наша земля! А я ему говорю на украинском языке, что родился в Донбассе в 1966 году, поэтому это моя земля, а не его».

Виталия прямо на передовой прооперировали украинские военные врачи, но кости срослись неправильно. Теперь донецким хирургам предстоит поставить его на ноги, как и больше сотни других ополченцев, которые после украинского плена все еще проходят лечение в госпитале.

Елена Агаркова, заведующая первым неврологическим отделением республиканской клинической больницы профзаболеваний: «Были выявлены 10 форм открытого туберкулеза легких, онкологические заболевания, запущенные гипертонические болезни, последствия инсультов головного мозга. Все это свидетельствует о том, что в плену на Украине они получали недостаточную медикаментозную помощь, а, может, и вовсе никакой».

Как передает корреспондент НТВ Евгений Голованов, условия содержания в украинском плену все как один называют бесчеловечными. На допросах к ним применяли пытки, их били прикладами, током и даже топили.

Александр Кучеренко, бывший военнопленный: «На лицо клали тряпку и поливали водой. Как в фильмах показывают, что так американцы делают, так точно сейчас делают они. Также они и мою жену били. Женщине 60 лет. Они ее и прикладами били. Ноги ей побили все, они синие были. Они больна сахарным диабетом. Дом ограбили, вынесли все, даже нижнее женское белье. Это армия освободителей. Освобождают Донбасс от жителей и от имущества».

Свидетельства бывших узников никогда не увидят граждане Украины. Для внутреннего потребителя украинская агитационная машина штампует ролики, где один из бойцов армии ДНР находится в стерильной палате с высококлассным медицинским оборудованием и заботливым медперсоналом, который пытается спасти тяжелораненого солдата.

Не узнают украинские зрители и о том, что в их стране людей бросают за решетку по сфабрикованным делам, даже не имеющих отношения к ополчению. Ивана Михайловича арестовали лишь за то, что он зарегистрировался в ДНР как частный предприниматель.

Пленные были осуждены по таким тяжким статьям, как «Терроризм» и «Пособничество террористам». Людей держали в тесных камерах по 15–20 человек вместе с настоящими уголовниками.

Дарья Морозова, уполномоченный по правам человека ДНР: «Все украинские пленные у нас содержались в отдельном блоке, ни в коем случае не контактировали с другими уголовниками, чтобы не нарушалась психика. В этом плане мы свои обязательства полностью выполнили. В будущем мы будем требовать от украинской стороны того же».

Кормили пленных плохо. Тюремную баланду зачастую готовили из просроченных и гнилых продуктов.

Евгений Гаврилов, бывший пленный: «Хлеб разламываешь, а там помет мышиный запеченный. В каше и тараканы попадались, и улитки. Откуда они там взялись?»

Прошедшие через жернова украинского плена сейчас нуждаются не только в медицинской, но и психологической помощи. Годы, проведенные в неволе, не прошли бесследно. Процесс лечения и реабилитации может затянуться на месяцы.

До сих пор в украинском плену остаются десятки ополченцев и сторонников Новороссии. Сейчас идет обсуждение очередного этапа обмена. Готовятся к нему и врачи народных республик. Как показывает практика, их помощь может понадобится и на этот раз.