ММКФ завершает работу

В столице завершается Московский международный кинофестиваль. На конкурс было представлено около 30 лент, многие из которых критики уже назвали «слишком смелыми».

Явных фаворитов в этом году нет, но скорее всего в список призеров попадут картины режиссеров из бывших соцстран. Победителей завтра назовет жюри во главе с французским режиссером Люком Бессонном.

Шансы участников конкурса оценил корреспондент НТВ Константин Гольденцвайг.

В те ушедшие времена, о которых сегодня рассказывает каждая третья лента конкурсной программы, о таком фестивале бы точно сказали: провокация, очерняющая и высмеивающая соцдействительность.

Польского режиссера Яна Кидаву-Блонского после премьеры его политической мелодрамы «Розочка» донимают: как понять, это опять обвинения против СССР? Режиссер объясняет: скорее, оправдание сотням поляков, точно так же служивших режиму. Их имена архивы Варшавы рассекретили лишь недавно. Так этот фильм и родился.

Ян Кидава-Блонский, режиссер: «Известные люди, даже некоторые мои друзья оказались тайными сотрудниками службы безопасности. Это шокирует, с одной стороны. Но с другой стороны, дает материал для размышления. А что если мы знаем этих людей и это нормальные люди?»

В это сложно поверить, но его жуткая драма во многом основана на реальных событиях. Красавица Камилла, она же агент госбезопасности Розочка, приставлена как бы любовницей к своему объекту — профессору-диссиденту. Но вскоре оказывается вовсе не как бы в него влюблена. Кто победит в итоге в ней: стукач на службе у ГБ или верная жена?

Магдалена Бочарска, актриса: «С одной стороны, были люди, умиравшие за нашу свободу. Они известны, они герои, мы их боготворим. С другой стороны, были тысячи тайных агентов. Да, они должны чувствовать свою вину. Но и мы должны понимать, что не все было так однозначно. У фильма есть подзаголовок: Всякая любовь имеет свою историю. Я бы добавила: и всякое преступление имеет свою историю».

Чешская лента Елены Повласковой «Как рай земной» рассказывает о временах все тех же преступлений. Хоть и не было в чешском слова «шестидесятник», но и там лучшее читали в самиздате, на тех же машинках тайком печатали диссидентские хартии, а ночью ловили вражьи передачи. Обо всем этом рассказано с грустной улыбкой.

И ведь при том все эти режиссеры Восточной Европы, приглашенные в этом году в Россию, росли на русском же кино. Одни в годы братской дружбы стажировались на «Мосфильме», другие учились во ВГИКе, где их отбирали, лелеяли и готовили с одной лишь целью — чтобы уже по возвращению на родину они снимали о завоеваниях социализма и верности советскому соседу. Верны ученики остались, впрочем, только одному — вкусу хорошего кино, воспитанному здесь же.
Марта Мессарош, режиссер: «У меня были чудесные педагоги: Герасимов, Пырьев, Кулешов».

У дочери венгерских политэмигрантов Марты Мессарош и у самой запутанные отношения с Россией. Вроде тут и друзья юности, и Москва — любимый город, но ведь отсюда же в 80-х звонили в Будапешт и запрещали номинировать ее антисоветскую картину на американский «Оскар».

Спустя десятилетия Мессарош — ключевой фаворит московского фестиваля. Ее фильм «Последний донос на Анну» снят, по сути, в жанре словесной дуэли. Диалог ведут изгнанная в Лондон после восстания 1956 года политактивистка Анна Кетли и приехавший к ней через 20 лет брат умершего по ту сторону границы возлюбленного Анны. А брат отныне на задании спецслужб.

— Поверьте, вы не знаете, какая она, сегодняшняя Венгрия.
— Ты что ли знаешь? Что за страну можно построить на лжи? Что за страну можно построить там, где прошлое стерто? Что за страну можно построить на телах казненных и захороненных без имен?

Марта Мессарош, режиссер: «Я очень люблю Россию и очень люблю русский народ. И очень люблю русскую литературу и горжусь, что я говорю по-русски. Но когда приходит диктатура и уничтожение других народов, это уже не русское, это другое, это система».

Согласится ли российский зритель с такой громкой постановкой вопроса, сказать трудно. Но в фестивальном жюри меж тем шепчутся: одна из этих картин, возможно, и получит главный приз 32-го Московского кинофестиваля, из всех 32, пожалуй, самого смелого.