Черные ящики расшифровали полностью

Записи бортовых самописцев самолета президента Польши, который разбился под Смоленском, расшифрованы полностью. О предварительных итогах расследования авиакатастрофы сегодня сообщили в Межгосударственном авиационном комитете (МАК). В Москве прошла большая пресс-конференция, в ней участвовали также представители польской стороны. Как заявлено, расследование дает ответы на многие вопросы.

Продолжит корреспондент НТВ Антон Вольский.

Стоит говорить не о новых данных, а о тех, которые были подтверждены или опровергнуты, о тех, что раньше были слухами. Главное, что сегодня было объявлено: в кабине польского Ту-154 как минимум за несколько минут до падения находились люди, не имеющие отношения к управлению самолетом — четыре члена экипажа и еще два посторонних человека. По словам экспертов, голос одного уже полностью идентифицирован. Комиссия не называет, кто именно был в кабине пилота, не говорят и о том, что именно он говорил, какие указания давал пилотам, если они все же касались полета. Эксперты ссылаются на морально-этические нормы и на Международное авиационное право.

Татьяна Адонина, председатель Межгосударственного авиационного комитета: «Голос был однозначно идентифицирован польскими экспертами. Вместе с тем мы не можем сказать, кому он принадлежал, придать это гласности. Потому что есть морально-этические вопросы, касающиеся, в первую очередь, родственников погибших. Это установлено в правилах. Что касается второго голоса, то работа в ближайшее время будет закончена».

В Россию прилетел психолог из Польши специально для того, чтобы установить, находились ли пилоты в стрессовом состоянии. Как подчеркнул представитель польской делегации, пилоты знали о том, как важно польскому президенту было прилететь в Катынь и не опоздать на церемонию. Исходя из этого они принимали решение, на каком аэродроме садиться. По словам польского представителя, именно пилот несет за это ответ.

Эдмунд Клих, уполномоченный представитель Республики Польша: «Командир корабля всегда должен оценить риск, связанный с заходом на посадку при минимальных условиях видимости. Конечно, экипаж давал себе отчет, как важно для господина президента участие в катынских мероприятиях — выбор резервного аэропорта привел бы к опозданию. Но, принимая во внимание обстоятельства, своевременное начало торжеств не соразмерно с тем, что случилось».

Картина катастрофы ясна: пилоты знали о плохих погодных условиях в районе аэродрома, еще вылетая из Польши. За 16 минут до посадки предыдущий самолет польских ВВС, который сел на этом же месте, предупредил подходящий президентский борт: видимость составляет 400 метров. За четыре минуты до катастрофы Як-40 еще раз сообщил: видимость уже 200 метров.

Несмотря на это, экипаж польского самолета принял решение зайти на посадку. Известно, что на высоте менее 100 метров самолет зацепился левой частью за дерево, перевернулся и упал. Все двигатели работали исправно. От момента первого столкновения с деревом до падения на землю прошло всего лишь пять-шесть секунд. Представитель Международного авиационного комитета подтвердил, что, подлетая к Смоленску, пилоты говорили с диспетчерами по-русски.

Алексей Морозов, глава технический комиссии Межгосударственного авиационного комитета: «При полете в минской и московской зонах штурман вел переговоры на английском языке. С диспетчером аэродрома Смоленск переговоры вел командир воздушного судна на русском языке. Уровень знания языка командиром оцениваем как удовлетворительное».

Комиссией подтверждено, что с борта президентского польского самолета совершались звонки по мобильным телефонам, отправлялись СМС. Было даже установлено специальное оборудование, которое позволяет в полете пользоваться мобильной связью, несмотря на большую высоту. Польский президент совершил частный звонок по спутниковому телефону. Сыграли ли эти звонки решающую, трагическую роль в катастрофе, пока говорить еще рано.