Израильский музей жертв холокоста «Яд Вашем» представил в Нью-Йорке грандиозный проект энциклопедию гетто времен Второй мировой войны.
Израильский музей жертв холокоста «Яд Вашем» представил в
Нацисты создали одну из самых страшных в истории машин государственного террора. Как она функционировала, кто ею управлял, и как такое вообще стало возможно? Понять это хотя бы отчасти можно, заглянув в подвалы СС и Гестапо в самом центре Берлина.
Дмитрий Погоржельский изучил топографию террора. Репортаж НТВ.
Здесь, в самом центре Берлина, на углу
Серый щебень, серая невзрачная коробка небольшого здания архитекторы нарочно придали такой внешний облик центру. Споры нужен ли он вообще шли несколько десятилетий. Одни попросту хотели забыть историю, другие опасались, что центр может стать магнитом для неонацистов.
Клаус Воверайт, правящий бургомистр Берлина: «Нельзя забывать, что на этом месте рождались планы чудовищных преступлений. Но я уверен, оно не могло стать местом паломничества для тех, кто ничему не хочет учиться у истории».
Создатели Берлинского центра не ставили перед собой цель рассказать об истории
Андреас Нехама, директор центра документации «Топография террора»: «Многие спрашивают, как стало возможно такое? Как функционировала вся эта система преследования, террора и уничтожения в самой Германии и в оккупированных странах? Кто были эти люди, спланировавшие такие преступления?»
Для многих они кажутся пожилыми. Хотя, скажем, Гитлеру было всего 44, когда он пришел к власти. Генрих Гимлер, Рейнхард Гейдрих, Эрнст Кальтенбруннер, Вальтер Шелленберг и другие лидеры Рейха были и того моложе. Еще одни вопрос, который иногда задают: зачем ворошить прошлое спустя столько лет?
Андреас Нехама: «Мы хотим показать, что может произойти, когда за полицией нет демократического контроля, когда срастаются партийный, государственный и репрессивный аппараты».
Копии документов, аудио- и видеоматериалы, но в основном фотографии, которые иной раз говорят убедительнее многих слов. И никаких предметов или экспонатов это тоже концепция «Топографии террора», ведь на самом деле важна не пишущая машина, а кто и что на ней печатает.