Александр Жуков: антидопинговую философию важно воспитывать с детства. Эксклюзив НТВ

О допинге и шансах легкоатлетов поехать в Рио-де-Жанейро

Безусловно, Россия будет представлена в Рио, и наша команда поедет на Олимпийские игры в Рио. Что касается легкоатлетов, да, в связи с допинговыми скандалами и обнаружением допинга у российских легкоатлетов наша Федерация лёгкой атлетики была исключена из международной федерации. Работает специальная комиссия от Международной федерации лёгкой атлетики, которая, так скажем, составила список требований, которые необходимо выполнить России для того, чтобы её членство было восстановлено в Международной федерации легкой атлетики, а это даст возможность российским легкоатлетам выступить в Рио — конечно, легкоатлетам «чистым», тем, которые не были замечены в употреблении допинга.

Несколько визитов было уже этой комиссии. Отмечено, что у нас в целом практически новая была сформирована Федерация легкой атлетики. Те тренеры и врачи, которые были замешаны в использовании спортсменами допинга, были отстранены. То есть практически почти все требования были выполнены, но продолжается мониторинг. В марте было заседание Международной федерации легкой атлетики. Окончательное решение о восстановлении не принято, перенесено на май. Вот до мая месяца нужно еще целый ряд требований выполнить. Требования вполне справедливы, и я считаю, что они вполне могут быть выполнены. И в этом случае наши легкоатлеты получат право выступать в Рио.

Наша общая позиция с Международным олимпийским комитетом: те, кто употребляет допинг (и в каждом отдельном случае необходимо специальное расследование), конечно же, должны быть наказаны. Но «чистые» легкоатлеты — те, которые никогда допинг не употребляли, — они должны участвовать.

Сейчас рассматривается проект закона, который ужесточает наказание за допинг, и прежде всего для тех, кто внедряет это. И особенно важно, чтобы все-таки философия антидопинговая с детства воспитывалась. Чтобы не было этого в детско-юношеских школах, когда спортсмен растет. Ну и, конечно, здесь очень многое зависит от тренеров и специалистов в области медицины. Здесь очень важна координация между министерством спорта, Федеральным медико-биологическим агентством, которые совместно должны эту политику проводить и осуществлять.

Все, что касается проблем, связанных с применением милдроната или мельдония, здесь, я думаю, нужны дополнительные медицинские исследования, которые бы поставили точку в вопросе о том, сколько времени в организме спортсмена сохраняется этот препарат. Потому что он запрещен с 1 января, но многие спортсмены, которые уже дали положительные пробы на этот препарат, утверждают, что они его прекратили принимать до 1 января.

О тренерах-россиянах и иностранцах

Где-то наши специалисты слабее, чем те, кто приходит, иностранцы. Но и наши тренеры, работая рядом с выдающимися тренерами, ведущими, такими как Гамба, они, конечно, тоже растут, и в этом есть смысл. Некоторые говорят, довольно много денег тратится… Я могу сказать, что деньги, которые потрачены на 125 человек (иностранных тренеров), сопоставимы с зарплатой одного футбольного тренера… Капелло — хороший, замечательный тренер. Но просто в футболе все намного дороже, чем в других видах спорта, я бы так сказал.

О высоких технологиях и новой экономической реальности

Сильна зависимость от цен на нефть, и мы это чувствуем каждый день. Потому что от цены на нефть у нас очень сильно зависит курс рубля. От курса рубля — инфляция, то есть рост цен очень сильно зависит, темпы экономического роста и многое, многое другое. Да, эта зависимость — она объективная. Безусловно, высокие цены на нефть нам позволили сформировать достаточно серьёзные резервы и проводить многие социальные программы, которые государство проводит и продолжает проводить — несмотря на падение цен на нефть, эти резервы позволяют.

Наряду с многими социальными вещами, которые были в (майских) указах президента, было много сказано о том, что у нас должно быть создано 25 миллионов новых высокотехнологичных рабочих мест, у нас существенно должна увеличиться производительность труда, развиться высокотехнологичное производство и так далее. Вот в этой части пока мы не видим существенного прогресса. И сказать о том, что мы готовы к новым вызовам сегодня (а новые вызовы — это прежде всего развитие высоких технологий и действительно уход от нефтяной зависимости), — пока этого сказать нельзя. Да, страна, наверное, справилась с наиболее серьезными вызовами в условиях падения цен на нефть и кризиса мирового. И мы здесь не просели, смогли выполнять свои обещания.

Но сейчас требуется все-таки быть готовым к новой экономике, потому что сегодня в области, например, сырьевых ресурсов мы видим огромный прорыв в области замещения — солнечной энергией и другими видами энергии. Мы не знаем, каков будет дальше спрос на нефть. Никто не может предсказать цены на нефть на долгосрочную перспективу. А высокие технологии, они, безусловно, будут востребованы. И здесь, конечно, нам нужно активнее действовать в создании благоприятного инвестиционного климата. Я уверен, что санкции закончатся, и у нас будет больший доступ к капиталу, иностранный капитал будет с большим интересом приходить в Россию, и нам нужно воспользоваться этим для того, чтобы развивать собственные высокие технологии.

Хотелось бы, чтобы многие вещи менялись быстрее, в том числе и предпринимательский климат улучшался быстрее. Потому что в трудные времена всегда есть, знаете, опасность и желание повысить налоги, где-то больше прижать, выжать. Это даёт в итоге обратный результат, поэтому нельзя ни в коем случае поддаваться на эти соблазны. В том числе и законодателям тоже.