Алексей Улюкаев рассказал об экономических «танцах» и своих мечтах. Эксклюзив НТВ

Когда будет принят план по поддержке экономики?

У нас буквально срок идет на часы. Только что я закончил еще один тур работы по пунктам плана. Мы сидели вместе с министерствами и ведомствами, по каждому пункту, что называется, пальцами ездили и добивались соотношения между тем, что там заявляется, и тем, что под это просится или требуется. Мы хотим, чтобы был осязаемый результат.

О ситуации на рынке труда

Она тревожная. Но эта тревога, понятно, пока гипотетическая. Есть определенное представление о том, как будет развиваться ситуация. Она будет острее или не такой острой. Нам нужно уже сейчас направить какие-то средства субъектам федерации, заключаем договора с ними, направляем им средства для поддержания предприятий, для поддержания людей, которые теряют работу. Резервируем определенные средства — это 10 миллиардов рублей.

О развитии внутреннего туризма и об авиаперевозках

Что касается туризма, то мы тоже предусмотрели соответствующие средства — у нас порядка 6 миллиардов рублей на развитие внутреннего туризма в двух плоскостях. Первая плоскость — это формирование территориальных туристических кластеров. Потому что наш туризм — это не только Крым и не только Черноморское побережье Кавказа. Конечно же, это огромные возможности по всей стране. И мы хотели бы избежать избыточной концентрации туризма на отдельных локальных участках, хотели бы дать возможность реализовываться во всем масштабе страны.

И плюс это субсидирование авиаперевозок — для того, чтобы повысить мобильность. С тем, чтобы турист мог добраться до этих кластеров и получить ту услугу, которая там предусмотрена.

Об импортозамещении и продвижении на внешних рынках

Мы много работаем по импортозамещению, но тем не менее зависимость от импортных поставок велика в ряде позиций. Это вещи, связанные с, например, детским отдыхом. Мы должны обеспечить даже в тяжелой ситуации такую позицию. Это вещи, связанные, конечно же, с поддержкой малого и среднего предпринимательства. У нас очень важный блок, я считаю, может быть, центральный — это поддержка экспорта. Уникальная возможность сейчас. И нам нужно сравнительно небольшие средства правильно использовать для того, чтобы дать кредит поставщикам.

В авиации сейчас у самолетов «Сухого», кстати говоря, уникальная возможность возникает, конкурентоспособность возрастает. Сейчас мы увеличиваем объемы и внешних поставок, и внутри страны через систему лизинга. Нашим авиаоператорам готовы предоставить возможности с небольшими издержками экспортировать новые самолеты и загрузить отрасль таким образом.

Это система лизинга для малого и среднего бизнеса. Тоже очень важно, чтобы предприниматель имел возможность получить необходимое оборудование в аренду, в лизинг, без привлечения большого стартового капитала.

Возвращаясь к экспорту, это механизм продвижения на внешние рынки наших высокотехнологичных товаров через защиту интеллектуальной собственности, через патент, через сертифицирование. Для того чтобы иметь возможность продаваться на этих рынках. Через удешевление транспортировки, например, наших автомобилей, сельхозтехники, вагонов и других высокотехнологичных товаров на эти рынки. Это страхование, это гарантийное покрытие рисков, которые возникают при поставке на внешние рынки — тоже очень серьезное направление.

О поддержке малого и среднего бизнеса: помогаем или отбираем?

Действительно, иногда принимаем недостаточно продуманные меры, которые приводят к проблемам. Но мы все-таки хотели бы — и сейчас закладываем наш план действий — все-таки единство и правой, и левой руки. Я имею в виду ту руку, которая дает финансовую поддержку. Это и поддержка лизинга, и поддержка всей программы малого и среднего предпринимательства, это стартапы, то есть стартовый капитал для тех, кто только начинает свое дело. Это возможность микрофинансирования, возможность получения грантов, это создание инфраструктуры, это такие инновационные кластеры, где малый бизнес в области инноваций получает возможность развиваться. Это гарантии бюджетные.

Но это на одной стороне. А на другой стороне все-таки защита тех прав, которые есть сейчас. Мы говорим об упрощении систем получения патентов. И вот новый шаг для самозанятых — даже не нужно будет получать патент как таковой, нужно просто зарегистрироваться в системе, в реестре соответствующем, который будут вести федеральные налоговые службы. И в течение первых трех лет затем не последует никаких налоговых или страховых последствий. Достаточно будет того, что вы просто обозначились как легальный субъект, который оказывает соответствующие услуги.

Это заработает уже в этом году. Надеюсь, в весеннюю сессию будет приняты соответствующие изменения в законодательство. И тогда через 3 года для вас будет возможность определиться — переходите на упрощенную систему налогообложения или какую-то иную систему. Там уже у вас будут обязательства. Первые 3 года обязательств не будет.

Система «четырех глаз»: об отношениях между Минэкономразвития и Минфином

Мне кажется, это нормально, это диалектика, это как система четырех глаз. Вот двух глаз недостаточно для того, чтобы понять проблему. И этот конфликт интересов, он естественный. Если совсем упрощать, то наша задача — это развитие, задача Министерства финансов — это стабильность. Понятно, что это две стороны одной медали, инь и янь, которые друг без друга не живут. Но каждая сторона акцентирует свою проблему, не бывает развития без стабильности, но не бывает и стабильности без развития. И всего этого не бывает без денег, ну а деньги, в свою очередь, тоже есть результат экономического развития, экономического роста. Можно бездумными мерами в области бюджетной экономии подорвать основу для экономического роста в будущем. И наоборот, правильные меры позволяют добиться большей эффективности расходов.

О «дне кризиса» и о точках роста

Всякие там словотрясения насчет «дна» мы оставим на совести тех, кто их себе позволяет. А вот по поводу точек роста — они есть, они существуют. Вот посмотрите: сельское хозяйство — в прошлом году трехпроцентный рост. По животноводству четырехпроцентный рост. Это же не статистика, вы это видите на своем столе, в магазине, на полках магазинных. Доля наполнения отечественными продуктами совсем другая при хорошем качестве, при сопоставимых ценах. В целом тенденция, по-моему, очевидная.

Пищевая промышленность, химическая промышленность, ряд отраслей машиностроения и переработки. Интересно посмотреть на данные по финансовым результатам, по прибыльности предприятий. Оказывается, у нас сельское хозяйство в 3,7 раз увеличило финансовые результаты за прошлый год. Обрабатывающая промышленность увеличила в 2,9 раза прибыль, причем химическая в 15 раз. И даже, может быть, для кого-то будет удивительно — исследования, разработки, наука получила в 2,1 раза больше прибыли, чем в прошлом году. Значит, востребованным оказывается научный продукт. Это не на полку, это не отчеты, это реальная коммерциализация результатов.

Об инфляции, зарплатах и уровне доходов

У нас спад розничного товарооборота примерно 11%. Одновременно три обстоятельства сыграли свою роль. Первое обстоятельство — это высокая инфляция, которая обесценивает доходы. Даже номинальный рост заработных плат оборачивается реальным их снижением в силу высокой инфляции. В прошлом году у нас было 12,9%. Посмотрите, что сейчас происходит. Совместные действия правительства и Центрального банка вкупе с некоей общей стабильностью макроэкономической, которая наступает, дают свои результаты. По итогам января у нас 9,8% инфляции, а по итогам февраля будет меньше 9%, будет ближе к 8% — 8,3–8,4%, вот так будет. Это, согласитесь, совсем другая картина. Гораздо более медленное обесценивание наших рублей.

Вторая составляющая — это политика доходов. Надо сказать, что примерно с середины прошлого года наши компании стали гораздо осторожнее. Если прежде нашим бичом было постоянное превышение оплаты труда над ростом его производительности, то сейчас почти этот фактор сходит на нет, и эти показатели становятся очень близки.

Компании серьезно озабочены своими издержками, многие из них балансируют на грани положительно-отрицательного финансового результата. Либо они экономят через умеренную политику заработных плат, либо они экономят через сокращение персонала. И надо понимать, что первый вариант, конечно же, социально менее тяжек, но компания не может очень долго держать такую ситуацию. Если все-таки не наступает общеэкономического улучшения, они вынуждены сокращать персонал. И нам важно предупредить эту тенденцию своими активными действиями на рынке занятости.

Третий фактор — это сокращение розничного кредитования. Я бы не стал сильно печалиться по поводу этого обстоятельства, потому что, во-первых, уровень закредитованности российских семей оказался довольно высоким, и в бюджетах многих семей доля платежей по кредитам оказалась слишком большой. И во-вторых, все-таки розничный кредит — это стимулирование спроса на товары, среди которых очень много импортных товаров.

О «кубышках» и возможности ограничить хождение валюты

Это логика примерно такая: вот давайте поликлиники закроем — тогда никто болеть не будет, потому что в поликлиниках больные люди встречаются и могут друг от друга заразиться гриппом, например. Не лучше эта логика ничем. Риски возникают в ситуации, когда население не понимает того, что происходит на валютном рынке, как это было в конце 2014 года, когда движение нефтяных цен вниз породило давление на курс рубля — он стал серьезно проваливаться, и для многих началась паника. Люди не просто уходили от рубля, они уходили из банковской системы, то есть меняли рубли на доллары или евро, но не несли их в банк, а прятали под подушку или даже снимали с вкладов не только рубли, но доллары и евро и несли их в банковскую ячейку.

А сейчас ничего подобного не происходит, хотя ситуация с точки зрения нефтяных цен не лучше, а, пожалуй, и хуже. Но курсового давления такого большого нет, люди адаптировались к этой ситуации, бизнес адаптировался к этой ситуации, и поэтому никто не наращивает этих валютных резервов.

Более того, проблемы у банков получаются от того, что у них нарастают валютные пассивы, то есть те средства, которые граждане и компании приносят в них в виде депозитов. И банки не знают, что делать с этой валютой, потому что давать валютные кредиты довольно опасно. Потому что если даешь валютный кредит производителю, продукцию которого он реализует на внутреннем рынке и получает выручку в рублях, ты порождаешь для него ситуацию валютного риска. Следовательно, возможно, твой заемщик окажется неплатежеспособным. Поэтому Банк России как раз и не поощряет кредитование в валюте и старается демотивировать банки к такой деятельности.

О глобальных движениях на сырьевых рынках, танцорах и черных днях

Цены на товары нашего экспорта, не только нефть, но и газ, и металлы, в разы уменьшились — примерно в 4 раза — за короткий промежуток времени. Можно было это предвидеть. Но истина всегда конкретна. Вот именно что так быстро и вот именно сейчас, — конечно же, это было труднопредсказуемо. Поэтому изменения поведения бизнеса и населения считаю очень хорошим признаком. Высокая адаптивность — это признак жизненной силы, большой жизнеспособности.

Но сначала мы достаточно медленно реагировали на эти изменения. Знаете, всё ждали, а вдруг вернутся те прекрасные времена — и снова всё пойдет… Пока музыка играет, танцор танцует. А потом музыка вдруг остановилась, а он ждет, что она снова заиграет. А она уже другая. И вот эта вот переориентация на большие сбережения, например, на создание своих резервных фондов не только государства, но и каждой компании… И каждый человек создает эти резервные фонды.

Эти фонды нужны, но они не должны замещать собой регулярное потребление. Нужно иметь что-то на черный день, но нельзя превращать всю свою будущую жизнь в одни сплошные черные дни только потому, что мы не готовы потреблять и не готовы инвестировать. Государство должно дать нам подходящие условия — снизить риски, обеспечить нормальную доходность.

Об искусстве полководца и мечте изменить Россию к 2030 году

Когда нас не будут интересовать курсовые соотношения и цена нефти, потому что диверсифицированная экономика нормальная. Когда вы выступаете производителем большого количества современных товаров и услуг, не требуется такой концентрации внимания на какой-то отдельной позиции.

Почему 2030 год? Потому что нам законом предписано подготовить стратегию социально-экономического развития до 2030 года, это нормальный горизонт планирования, который позволяет принимать правильные решения. И вообще, я напомню, что древние называли стратегию «искусством полководца».

Справедливо сейчас устроены взаимоотношения между гражданами и государством? Мне кажется, что не вполне справедливо. Мне кажется, что граждане вправе получить и требовать от государства большего в части и обеспечения их прав: социальных прав, экономических прав. В том, чтобы вопросы экологии, безопасности, транспортной доступности, жилья, продовольственного обеспечения решались лучше, чем сейчас. Мне кажется, что здесь динамика к улучшению есть. Все мы хотели бы, чтобы она была лучше, виднее, чтобы каждый из нас на себе это чувствовал. Не всегда это получается. Тем не менее, мне кажется, что мы по этому пути идем.