Звезды делятся музыкой с историей

Сегодня кумиры 90-х и 2000-х добровольно списали свое творчество в архив. Несколько знаменитых музыкантов откликнулись на призыв Телерадиофонда сдать наследие на государственное хранение.

Выяснилось, что уже почти два десятилетия такие архивы «системно не пополнялись». Если в советское время каждая запись обязательно шла в госфонд, то в 90-х соблюдать это правило перестали.

Репортаж корреспондента НТВ Сергея Морозова.

Андрей Макаревич вошел сегодня в это здание впервые. Он знал, существует такой Телерадиофонд, даже звонил сюда по делам, но свою музыку сюда не приносил ни разу. Фонд все эти годы оставался как бы хранителем советского наследия. Эту репутацию в фонде решили сломать — сегодня сюда пригласили тех, чьи голоса стали знаменитыми уже после крушения СССР.

Виктор Осколков, директор Гостелерадиофонда: «Наша задача — сохранить эпоху и краски сегодняшнего дня».

Андрей Макаревич, Алексей Кортнев, Павел Кашин, Владимир Крестовский и Сергей Белоголовцев сегодня передали фонду на вечное хранение записи своих песен. Почему именно эти музыканты и кто вообще решает, кому в вечность, а кому нет, — этого в фонде не комментируют.

Здесь важнее прецедент — ну кто в 80-е годы мог помыслить, что «Машина времени» окажется на одной полке с Эдитой Пьехой? В картотеке имя Андрея Макаревича появится (по алфавиту) рядом с карточкой «Марш-бросок Министерства обороны».

Андрей Макаревич, музыкант: «Главное не то, что мы сегодня принесли, а то, что фонд опять начинает сбор информации. Довольно долгое время ничего не происходило. А все постепенно уезжает в историю день за днем».

Конечно, есть ощущение, что ни один архив не сравнится с тем, что хранится у самих музыкантов, но ощущение это ложное. Алексей Кортнев признался, что хранит свои старые записи под кроватью или вовсе не хранит.

Алексей Кортнев: «У меня новые записи не задерживаются. За неделю-две они разлетаются по знакомым».
Корреспондент: «То есть, у Вас своих записей нет?»
Алексей Кортнев: «У меня нет».
Корреспондент: «А у кого есть?»
Алексей Кортнев: «У администратора, у некоторых музыкантов. Я говорю, я все время их раздаю».

Владимир Крестовский относится к своим записям еще беспечнее — он не только их все время теряет, но еще и забывает, что было записано.

Владимир Крестовский: «„Мы не можем сохранить даже то, что хочется. Мы все теряем. Недавно пытались найти какую-то пластинку, которая якобы должна у меня в машине храниться. Пропала бесследно. Вообще все пропадает. А мой дом — просто черная дыра“.

Когда музыка создается, есть ощущение, что достать ее проще простого — хочешь из Интернета качай, хочешь в магазине покупай. Каждый надеется на кого-то еще, а в итоге все приходят в архив, как в последнюю инстанцию».

С популярной музыкой так: сегодня эти записи есть у всех, а лет через 10 их нет ни у кого. Так однажды можно спохватиться и понять, что главные песни целой эпохи утрачены, никем не сохранены.

Есть, конечно, частные собрания. Например, Роман Ёжиков в Твери собрал сотни дисков с постсоветской музыкой.

Роман Ёжиков, коллекционер музыки: «Раньше была одна фирма звукозаписи — „Мелодия“. То, что издавала „Мелодия“, и было всей музыкой нашей страны. Это тоже неправильно, потому что у нас всегда был андеграунд, всегда был русский рок, который не записывался на „Мелодии“. Его наверняка тоже нет, просто недостачи его еще не хватились».

Однако сколько будет храниться частная коллекция? Как и частная библиотека, она вряд ли переживет одно поколение, и неизвестно, что с ней станет потом. Все-таки популярная культура исчезает легче всего. Здесь же, в архиве Телерадиофонда, написано: «хранить вечно», и это самая вечная вечность из доступных нам.