Блокадный дневник как памятник мужеству

Многое о тяжелых днях блокады теперь можно узнать в Интернете. Там появляются дневники и различные записи, которые во время осады фашистов вели жители города. При этом самое интересное, что воспоминания своих родственников выкладывают в Сеть представители молодого поколения.

В одном из отрывков приводятся строчки, написанные в ноябре 1941 года Виктором Житомирским: «Завтра 24-я годовщина Октябрьской революции. По этому случаю немцы усиленно обстреливают и бомбят город. Вчера упала бомба возле „Молнии“. Много пострадавших из укрывшихся в подъезде и на лестницах дома».

В те дни вести какие-либо записи было категорически запрещено. Но на свой страх и риск жители записывали то, что происходило в Ленинграде.

Один из таких блокадных дневников пролистала корреспондент НТВ Юлия Олещенко.

В архивах Большого дома записки главного бухгалтера «Ленодежды» Николая Горшкова обнаружили случайно. В 45-м их автор был осужден по статье 58–10 «За антисоветскую агитацию», и несколько самодельных в четверть тетрадного листа записных книжечек были приложены к материалам дела.

Первая заметка сделана 4 сентября 41-го. Последняя датирована 31 января 44-го. С профессиональной скрупулезностью и только сухие факты: от погоды до хронологии артобстрелов и других не менее страшных реалий блокадного Ленинграда.

Станислав Бернев, начальник архива Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленобласти: «Один из таких фактов — ноябрь 1941 года, — когда снизили нормы хлеба. Как раз здесь он все эти нормы приводит».

Некоторые подробности способны вызвать шок. Самая страшная — зима 42-го.

Отрывок из блокадного дневника Н. П. Горшкова:

4 февраля: «Всюду холод и голод, и трупы умерших. <…> Сегодня сослуживец был в Уголовном розыске <…>, видел 12 человек арестованных женщин, пойманных с поличным и обвиненных в людоедстве».

12 февраля: «<…> инженер с завода „Красный треугольник“ нашел во дворе замерзшую дохлую кошку, которую принес домой и приготовил пищу себе и жене. <...> Голод заставляет обратить в пищу всех собак, кошек и голубей. В городе их уже почти нигде не встретишь».

21 февраля: «В городе никаких изменений, так же везут много трупов на кладбище и в морги. Большею частью без гробов, зашитые в ткани (простыни, мешки, одеяла). Движение пешеходов и вообще движение на улице незначительное».

Спустя почти год, 18 января, наступила особая веха — прорыв блокады Ленинграда. На этой странице впервые появляются казавшиеся невозможными слова радость и счастье.

Валентина Горшкова — невестка Николая Горшкова — сегодня проживает в его квартире на Лиговском проспекте в доме 76. Возможно, у этого окна и был написан блокадный дневник.

Валентина Горшкова, невестка Николая Горшкова: «Дома были двухэтажные. Обзор был большой. Можно было обозревать, что на Невском проспекте делается. Отсюда было отлично видно, как горели Бадаевские склады».

Отца своего мужа Валентина Горшкова впервые увидела уже в заключении. О его блокадных записках никто не распространялся. Ни сын, ни невестка так и не прочли ни строчки из семейной реликвии.

Уже находясь в лагерях, в письме Генеральному прокурору СССР Николай Горшков объяснит, зачем сохранил эти 800 страниц о 900 блокадных днях.

Отрывок из блокадного дневника Н. П. Горшкова: «Я писал для себя. Это видно и по стилю, и по содержанию. Я никогда не был антисоветски настроенным человеком, и это вполне очевидно из дневника».

Николай Горшков умер 8 ноября 1951 года, отбывая наказание в лагере под Рыбинском. Только через десять лет он был реабилитирован, а еще через полвека небольшим тиражом в серии «Архив Большого дома» блокадные записки ленинградского бухгалтера были опубликованы.

Всего же на данный момент известны около 200 блокадных дневников и каждый из них без преувеличения можно считать памятником не только истории, но и памятником удивительному мужеству ленинградцев.