«Троица» расколола музейное сообщество

Знаменитая «„Троица“Андрея Рублёва оказалась в центре споров. Не так давно представители Русской православной церкви обратились к Третьяковской галерее с просьбой разрешить привезти икону на богослужение в Троице-Сергиеву лавру в день Троицы — седьмого июня 2009 года. Ответ реставраторов был категоричным.

Они ответили отказом мотивируя это тем, что состояние иконы критическое, ей необходим особый температурный режим, и никто не даст гарантий сохранности образа. Даже если везти его в лавру в специальной капсуле.

Аргумент церкви тоже весомый. Иконы нужны в первую очередь для молитв и „Троица“» — не только государственная, но и религиозная святыня, поэтому нужно попытаться найти разумный компромисс. Удастся ли это сделать? Выяснял корреспондент НТВ Александр Калинин.

Левон Нерсесян целый день дает интервью. Теперь он не просто сотрудник Третьяковской галереи, но и автор скандальной записи в Интернете. В его блоге появилась запись — «Этим летом „Троица“ Андрея Рублёва может покинуть стены Третьяковки». Эту новость Левон узнал 17 ноября на заседании расширенного реставрационного совета.

На нем зачитали письмо Алексия II. Патриарх просит Министерство культуры выдать икону на три дня для проведения праздничных богослужений в Троице-Сергиевой лавре.

Левон Нерсесян, старший научный сотрудник отдела древнерусского искусства Государственной Третьяковской галереи: «Если существует хотя бы малейшая угроза какого-то повреждения этого памятника, то в этой ситуации этот памятник нужно безоговорочно оставить там, где ему лучше, и не трогать».

Руководство музея с мнением своего сотрудника не согласилось. Они сейчас рассматривают возможности временного экспонирования иконы в Троице-Сергиевой лавре. Тут главное понимать: шедевру Рублёва — почти 600 лет, его состояние далеко от идеального.

С 1929 года «Троица» покидала Третьяковскую галерею всего один раз — на время эвакуации в Великую Отечественную Войну. С тех пор она хранится в таких «тепличных» условиях. В капсуле всегда +18 и 60% влажности. Если решение о ее экспонировании в Троице-Сергиевой лавре все-таки примут, самым сложным будет воссоздать точно такие же условия хранения. Нужно будет сделать так, чтобы икона просто не поняла, что покинула стены галереи.

В Русской православной церкви считают, что создать такие условия можно. Для безопасной транспортировки иконы необходима специальная капсула с постоянным температурным и влажностным режимом. Ее может сделать Московский завод полиметаллов. Также нужен специально оборудованный автомобиль — он стоит около 200 тысяч долларов. В-третьих, необходим особый способ крепления иконы, полностью исключающий вибрации при передвижении.

Николай Соколов, протоиерей, настоятель храма святителя Николая в Толмачах при Государственной Третьяковской галерее: «Если эти условия будут соблюдены, то вопрос о ее защите отпадет. Все будет абсолютно защищено и сохранено. И икона, пробыв 3 дня в лавре и порадовав всех-всех, кто бы там ни был на празднике, возвратиться туда, где она была».

Левон Нерсесян настаивает, что гарантировать абсолютную защиту как раз никто и не может. Сейчас у иконы как минимум два слабых места — трещина в правой части, которая может разойтись от малейших вибраций, и вставки грунта — от прошлых реставраций. При изменении температуры и влажности они могут потрескаться и начать осыпаться.

Левон Нерсесян, старший научный сотрудник отдела древнерусского искусства Государственной Третьяковской галереи: «Церкви нужно объяснить, что, если эта икона погибнет, если с ней что-то случится, то это не обрадует никого, в том числе и верующих».

Екатерина Селезнёва, главный хранитель Государственной Третьяковской галереи: «Мы ведь 14 лет вывозим Донскую, вывозим тихо, мирно, на два дня. Я не помню случая, чтобы кто-то из представителей Церкви нарушил слово, нарушил договор».

У специалистов Третьяковки есть время подумать. К лету они должны будут дать ответ, возможен ли этот трехдневный выезд экспоната. И хотя предсказать, каким будет это решение, практически невозможно, одно можно точно сказать уже сейчас: подвергать опасности шедевр Рублёва никто не хочет.