Они не ушли на разведку в тайгу

Сегодня почетный разведчик недр России Владимир Мазур и молодой геофизик Алексей Глебов приехали во Дворец спорта «Лужники». Там, в концертном зале «Россия», завершался VI Всероссийский съезд геологов.

На него собрались тысячи работников отрасли, которая, если считать нефть и газ, приносит в бюджет 70 процентов его дохода. В залах геологи обсуждали накопившиеся проблемы, а в кулуарах ударялись в ностальгию. По тем временам, когда их профессия была окутана романтикой и «запахом тайги», а не денег.

Корреспондент НТВ Александр Калинин, пообщавшись с геологами, понял: сейчас лириков и вправду мало.

Если нефть — это черное золото, то геолог Владимир Мазур — «золотое» прошлое российской нефтедобычи. Быть еще и настоящим не позволяют возраст — ему 76 лет и статус пенсионера.

Владимир Мазур, заслуженный геолог России, академик РАЕН: «Я дискомфорта от своей пенсии не чувствую».

Дискомфорт скорее от повышенного внимания. На VI съезде геологов — тысячи делегатов, но Мазура, кажется, знают все.

Про таких, как Мазур, и говорят: «Романтик от геологии». В его речи не слышно фраз, вроде «баррель нефти» и «тонна угля». Почетный разведчик недр России, конечно, всегда думал о результате, но сам процесс поиска любил больше.

Владимир Мазур, заслуженный геолог России, академик РАЕН: «Идешь на эту гору, поднимаешься и думаешь: да на кой черт я эту профессию выбрал?! Комары, мошка! А как поднялся на эту гору, лег, раскинул руки — это ж великое счастье быть хозяином самому себе!»

Алексея Глебова на этом съезде еще никто не знает. Но 25-летнему геофизику нужны знания, а не слава. Он, конечно, тоже любит песни у костра и дикую природу, но земные недра для него объект скорее прагматики, чем романтики.

Алексей Глебов, геофизик, сотрудник компании, оказывающей комплексные услуги нефте- и газодобывающим компаниям: «Я считаю, это очень перспективная профессия. Здесь можно реализоваться и как менеджер, и как специалист».

Сразу ясно: это — выпускник геофака образца XXI века. В патриотичных песнях века XX века геологов называли как угодно, но только не менеджерами.

«Не просто себе бродяги,/ Таежные чудаки./ Геологи — работяги,/ Искатели, ходоки./ Геологи — работяги,/ Искатели, ходоки», — пели геологи тех времен.

В своих поисках и походах Мазур ушел так далеко, а точнее глубоко, что ахнули даже на Западе. Это была тихая победа над Америкой и Канадой, пробуривших в 1974 году самую глубокую в мире скажину «Берта Роджерс». Их установка в штате Оклахома смогла уйти под землю на 9 583 метра.

Но ликовали они недолго. В 1979 году советские буровики, среди которых был и Мазур, с Кольского полуострова тихо посмеивались над американцами. Нашу скважину глубиной 12 262 метра так и назвали «Кольская сверхглубокая».

Владимир Мазур, заслуженный геолог России, академик РАЕН: « Рекорд этот бурения скважины занесен в Книгу рекордов Гиннесса. Официально зарегистрировано».

Мазур бурил на Земле Франца Иосифа, Шпицбергене, в Восточной Сибири, ездил на оленях, вытаскивал вездеходы из болот, жил на ледоколе «Красин», переделанном в энергоплавбазу, дослужился до генерал-полковника Геологического государственного контроля и стал замминистра природных ресурсов. Но это, говорит, случайность. Ведь в геологи шел не за карьерой.

Владимир Мазур, заслуженный геолог России, академик РАЕН: «Тогда пацаненкам что нужно было? Лошадь запрячь, тайга. Комары — ну Бог с ними! Костер!»

У будущего российской геологии совсем другая мотивация. Казалось бы, ну чего романтичного в таком камне, за которым и ехать надо на край земли, где никаких условий для жизни?! Но в этих сложностях, пожалуй, и была вся романтика профессии геолога. По крайней мере, для старшего поколения. Современная молодежь знает: теперь важно не где и как добывать, а что и в каких количествах.

Витрина с образцами нефти притягивает молодого геофизика по вполне понятным причинам. Это как раз те самые углеводороды, за поиск которых весь мир готов платить хорошие деньги. Хотя в личном рейтинге Алексея нефть все-таки на втором месте.

Алексей Глебов, геофизик, сотрудник компании, оказывающей комплексные услуги нефте- и газодобывающим компаниям: «Конечно, нравится газ. Газ искать легче, чем нефть. И плюс — его достаточно много. Можно ждать больших открытий, что интересно лично для меня».

В общем, песен про геологов в России напишут еще много. Но вот будет ли в них столько же романтики, сказать уже сложно.

«Ни на что не можем дать гарантии,/ Но по свету ходим мы не зря. /Говорят, геологи — романтики,/ Это правда, честно говоря!»