Арестованный в России итальянец отрицает связи с мафией

Николо Ди Мауро: «В Италии в отношении меня существует дело, по которому не выигран процесс, но аннулирован арест. Скорее всего, когда Верховный ассационный суд аннулировал ордер на мой арест, прокуратура Рима не направила документы в Интерпол, чтобы он убрал мое имя из своего списка. Возможно, имела место бюрократическая ошибка, что в Италии обычное дело».

Но итальянец убежден, что его задержание в России не было постой случайностью, а является результатом чьих-то умышленных действий.

Ди Мауро обеспокоен тем, что если его имя останется в списках имен нон-грата, то ему не смогут продлить визу для пребывания в России.

Николо Ди Мауро: «Я буду бороться за свое доброе имя вплоть до последнего дня окончания визы — 11 мая 2015 года».

По словам итальянца, который работал поваром в пиццерии в Санкт-Петербурге, информация о его связях с мафией сильно преувеличена.

Николо Ди Мауро: «Мои единственные контакты с семьей Фашиани — это рабочие контакты, я был директором их ресторана. Я работал на совершенно законных основаниях, и есть документы, которые это доказывают. Когда арестовали криминальную группу господина Фашиани, я был на рабочем месте, а когда пришел, не увидел людей — их арестовали. Мне никто не предъявлял по тому случаю никаких обвинений».

Спустя месяц после арестов он уволился из ресторана Фашиани и отправился в Россию в поисках работы. По его словам, в Италии найти новое место он не мог. Николо проработал в экспресс-траттории на юге Петербурга семь месяцев, а затем его задержали сотрудники Интерпола, передает «Интерфакс».

Николо Ди Мауро: «Здесь по договору я работаю уже семь месяцев. Но вообще в Россию в поисках работы я приехал полтора года назад».

Ди Мауро заверил, что никаких претензий к нему со стороны итальянских властей нет. Ранее на его имя был ордер на арест в Италии, но он аннулирован.

Николо Ди Мауро: «Я не знаю, чем обусловлена ситуация, в которую попал. Возможно, это политические игры. Увы, за три дня ареста в России никто из итальянского консульства не попытался узнать о моей судьбе. Было неприятное ощущение того, что меня покинули».