В Швеции растут маленькие Багдады

В Вашингтоне прошла очередная антивоенная манифестация. Она была приурочена к пятилетию знаменитой речи Джорджа Буша с борта авианосца «Авраам Линкольн». Тогда он заявил об успешном завершении военной миссии в Ираке. По мнению митингующих, до этого завершения сейчас еще дальше, чем тогда.

О том, что на Ирак тратятся миллиарды, говорят часто. Гораздо меньше изучены миграционные последствия войны. Спасаясь от регулярных терактов и бедности, иракцы массово бегут и в соседние арабские страны, и в Европу.

В 9-миллионной Швеции их, к примеру, уже 100 тысяч. Большинство приехало именно в последние 5 лет. Репортаж корреспондента НТВ Андрея Шилова.

Концертный зал в центре Стокгольма — место вручения знаменитых Нобелевских премий. Рынок перед концертным залом известен меньше, но здесь заметна другая шведская особенность — переселенцы из Ирака.

Беженец: «Там опасно, там война, там нет работы».

До недавних пор этих слов иракцу было достаточно, чтобы получить в Швеции политическое убежище. И политэмигранты застали страну врасплох. Как обеспечить новых шведов жильем, работой, как переварить другой образ жизни?

Иракцы селятся в Швеции повсюду, но рекордсмен — городок Сёдертелье. В прошлом году здесь получили убежище 1300 иракцев. Это больше, чем в том же году приняли все Соединенные Штаты. А здешний иракский микрорайон уже называют «маленький Багдад». В коммунальной компании вроде местного ЖЭКа наплыв иракцев. Бывает, что они и по 15 человек в квартире живут.

Патрик Дерк, глава коммунальной компании: «Большое число жильцов заметно, когда приходим что-то ремонтировать. Но точно не скажешь, потому что они же флагом не машут: „Мы здесь, все здесь, в этой квартирке“».

Прописки в Швеции нет — это ведь нарушает свободу передвижения. Но пришлось вспомнить о социальных нормах на жилье. Теперь это 13 квадратных метров на человека. Или не больше троих в однокомнатной.

Злостная нарушительница новых правил — Сельма Мансур Даур. Два года назад сама получила убежище, а вместе с ним — 30 тысяч долларов подъемных и бесплатное жилье. В ее однокомнатной квартире теперь живут еще четверо — двоюродный брат убитого в Ираке мужа и его друзья.

Сельма Мансур Даур, политический эмигрант: «Как могу я их обратно в этот ад отправить? В Ирак? Там же всех убивают, даже священников. Да у меня язык не повернется им сказать».

Добираются в Швецию нелегально. В машинах контрабанда или самолетам по фальшивым документам — это стоит 10–20 тысяч долларов. Едут к родственникам. Так и возникают маленькие Багдады. Эта группа иракцев пришла на встречу с юрисконсультом.

Мерит Вагер, юрисконсульт по вопросам предоставления политического убежища: «Управление по делам миграции не считает вас беженцем или нуждающемся в политическом убежище».

Житель Ирака: «Тогда в Германию попробую».

Мерит Вагер, юрисконсульт по вопросам предоставления политического убежища: «Если вам здесь сказали возвращаться, то в другой стране ЕС просить бесполезно».

Житель Ирака: «Но я в Ирак не вернусь».

Год назад три четверти обратившихся граждан Ирака получали здесь убежище. Теперь — лишь одна четверть. Официальная Швеция считает, что конфликт в Ираке идет на спад.

Мерит Вагер, юрисконсульт по вопросам предоставления политического убежища: «Фальшивые документы были почти у всех. Вот власти толком и не разбирались. В результате Швецию просто обдурили многие из тех, кто на самом деле не имел никакого права на политическое убежище. Просто люди хотели здесь жить».

А поток нелегалов из Ирака не уменьшается. В миграционную службу подала документы на убежище семья из Багдада. Приехали позавчера. Они еще не знают, что здесь нет отработанной системы депортации. Если после отказа сами не уедут и не попадутся полиции, то и жить им в Швеции, но в квартире родственника. По шесть человек в двухкомнатной — вроде норма.