Стражи искусства верны своему призванию

Службе безопасности Государственного Русского музея исполнилось десять лет. В честь круглой даты НТВ показали святая святых — пультовый центр, куда стекается информация изо всех залов музея.

В распоряжении дежурного имеется специально созданное программное обеспечение, позволяющее мгновенно реагировать на любой сигнал, поступивший в течение суток. Эту систему безопасности стремятся сделать легкой, незаметной, комфортной и более надежной.

С недавних пор статус сотрудников безопасности получили и знакомые каждому посетителю музейные смотрители.

С корреспондентом НТВ Юлией Олещенко эти стражи от искусства были предельно откровенны.

Представителям этой профессии во время исполнения служебных обязанностей категорически запрещается читать, спать, заниматься рукоделием, принимать пищу, отвлекаться на посторонние разговоры, пользоваться мобильным телефоном и плеером. Это один из пунктов должностной инструкции, а их рабочее место — музей.

Историю знаменитой «Данаи» смотритель Лариса Егорова слышала на всех возможных языках. Как ни как она 10 лет на посту в Эрмитаже, лицом к лицу с шедевром Рембрандта. Искусствоведом бывший инженер-тоннельщик не стала, но необразованным посетителям отпор дает.

Лариса Егорова, смотритель Государственного Эрмитажа: «Приходят и просят дать им гибель Помпеи. А картина-то К. Брюллова и находится в Русском музее. Я говорю, что ее здесь нет. Мне же отвечают: „Мы вчера здесь были и видели“».

Перекрестки центральных залов похожи на оживленные автомагистрали. Летом в разгар туристического сезона здесь случаются пробки и температура воздуха поднимается до плюс 36 градусов. Драгоценные полотна не терпят открытых окон, а вентилятор или бутылку минералки смотрителю в сумочке не спрятать.

Надежда Трошина, смотритель Государственного Эрмитажа: «У нас с собой в зале должны быть расческа, помада и очки».

У музейных смотрителей свои «горячие точки». Например, в зале икон Русского музея сохранять спокойствие сфинкса удается далеко не всем, здесь энергетика особая. Но служба есть служба. Можно всей душой любить Шишкина и Айвазовского, но изо дня в день делить компанию с Филоновым и Малевичем, примиряясь с супрематистом разве что цветом блузки.

Лилия Вихрова, смотритель Государственного Русского музея: «Разнообразие красок и яркая цветовая гамма на полотнах художника влияет на стиль в одежде. Мне эти цвета (зеленый. красный, синий) подходят. С этой точки зрения Малевич нравится больше, чем Филонов».

Оказывается, что оторвать кусок малахита на память об экскурсии, еще не самый вопиющий акт вандализма. Музейные смотрители утверждают: в некоторых ситуациях им не помешал бы электрошокер. В состоянии культурного шока посетители способны на многое.

Валентина Каспер, смотритель Государственного Эрмитажа: «В соседнем зале, где находится Теребеневская лестница, есть скульптура вакханки. И однажды мужчины пытались залезть верхом на эту вакханку и сфотографироваться. У нее грудь отполирована до зеркального блеска, потому что за нее постоянно хватают».

Не даром в Русском музее до революции на должность смотрителя принимали исключительно крепких мужчин, которые, впрочем, вели себя мирно и даже устраивали спевки. Сегодня контроль за экспозицией возложен на хрупкие женские плечи. Но петь музейные смотрители все равно не перестали.

Светлана Алексеева, смотритель Государственного Русского музея: «Пока ходить я умею, пока глядеть я умею. Я буду нежно и строго картин хоровод беречь.// И снег, и ветер, и звезд ночной полет. Меня мое сердце в Русский музей зовет!»