Шарли или не Шарли: шокированные бойней в Париже разделились на два лагеря

А то ведь пока страны — большие и маленькие, втянутые в политические дрязги, — занимаются черт знает чем, в том числе и борьбой с Россией, эти самые террористические организации открыто соревнуются, кто кого переплюнет в бессмысленной жестокости.

Недавняя жуткая бойня в Париже тому подтверждение. Кстати, сами исламисты объявили, что расстрел журналистов — это «месть во славу Пророка», но по соцсетям моментально разлетелась совсем другая формулировка, которая точнее всего описывает и трагедию во Франции, и все то, что произошло после нее — «12 человек погибли, 66 миллионов ранены».

Впрочем, шокирована, уязвлена и задета до глубины души, судя по всему, оказалась не только многомиллионная Франция, но и чуть ли не весь мир, который моментально разделился на два непримиримых лагеря — тех, кто называет себя Je suis Charlie, то есть «Я — Шарли», потому что убеждены: нельзя посягать на свободу слова, какой бы неудобной, неприятной или даже оскорбительно-непристойной она ни была; и на тех, кто Je ne suis pas Charlie, то есть тех, кто отказывается ассоциировать себя с Charlie, потому что уверены: между свободой слова и выходящей за рамки разумного, вседозволенностью все-таки существует граница.

Корреспондент НТВ Андрей Суханов встретился с главными героями этой трагедии — родными погибших журналистов, и теми, кто чудом остался в живых, чтобы узнать, так кто же они после всего этого — Шарли или не Шарли, и как имитация борьбы с терроризмом делает беззащитными обычных людей.

Поздний вечер в небольшом французском городе Клермон-Ферран.

Галина Романова-Мишель, супруга Мишеля Руно: «У меня весь мир перевернулся. Узнать, что Мишеля больше нет! У меня было чувство, что меня убили вместе с ним, расстреляли».

Галя Руно (в девичестве — наша Галина Романова) — супруга известного журналиста, фотографа и путешественника Мишеля Руно. Он — один из 12 погибших в офисе редакции Charlie Hebdo.

Галина Романова-Мишель, супруга Мишеля Руно: «Мы пытались смотреть любую информацию, в надежде, что Мишель живой, что его не убили, а только ранили».

В тот день, 7 января, вместе со всем миром Галина увидела по телевизору жуткие кадры. Братья-террористы Куаши после расстрела журналистов спокойно выходят на улицу, убивают двух полицейских и с криками «Аллах акбар!» садятся в машину, будто никуда и не торопятся. И вот Франция, которая всегда стояла на передовой в борьбе с глобальным терроризмом, а в последнее время наносила удар за ударном по боевикам «Исламского государства», не смогла защитить от фанатиков-фундаменталистов свое сердце — Париж.

Спустя неделю после трагедии жители Пятой республики замерли в ожидании свежего номера Charlie Hebdo. Героями новостей тут же стали работяги с типографий, где печатался журнал, водители грузовиков, которые доставляли журнал до газетных киосков и, конечно, обычные люди, которые толпились в очередях даже не для того, чтобы купить журнал, а просто сделать на него предзаказ.

Выживших в бойне 7 января журналистов приютила газета Libération — там под охраной полиции и военных и создавался новый номер.

Корреспондент: «Вы не боитесь последствий? Я имею ввиду обложку журнала».

Марк Семо, редактор: «Нет, не боимся. Хотя немного страха, конечно, есть. Но в данных обстоятельствах у нас нет выбора. Если мы начнем говорить, что мы ничего не будем делать, так как боимся новых атак, это точно станет концом свободной прессы».

Редактор Марк Семо сразу поясняет: для тех, кто ждал от мемориального выпуска слез и некрологов, с Charlie не по пути. Приоритетным было сохранить старый дух издания: юмор и сатира — и не только на религиозные темы. Подробнее — в репортаже «Центрального телевидения».