За искусством андеграунда выстроилась очередь в Русский музей

В Мраморном дворце Петербурга представляют искусство андеграунда. Произведения когда-то запрещенных художников, ныне работающих в арт-центре «Пушкинская, 10», выставили в музейных залах, которые открылись в 90-е годы, когда отступила идеологическая цензура. Те, кто тогда творил с риском для свободы, сейчас могут смело называться классиками, убедилась корреспондент НТВ Катерина Правдина.

Актеры театра Ахе, который появился в Ленинграде на базе «Пушкинской, 10» перед началом экспозиции, посвященной юбилею арт-центра, посыпали красоту землей, заливали свободу, поджигали право, а потом и вовсе прошли сквозь все это. Лишь свобода, уместившаяся на небольшом полотне на мольберте, поглотила их самих.

Возможно, особый смысл в происходящем видели художники, благодаря которым в свое время мир узнал, что искусство в СССР тоже существует. Для широких советских масс оно стало доступно 40 лет назад.

Желающих попасть на выставку в Русский музей сегодня, кажется, ничуть не меньше, чем в 1974-м в ДК Газа. Тогда люди стояли в очереди часами, чтобы посмотреть на работы нонконформистов, впервые выставлявшихся в Ленинграде.

Сегодня зритель мог на миг окунуться в ту атмосферу. А художники вспомнить, как это было.

Анатолий Басин, художник: «Полковник КГБ Парфёнов и мальчики-художники принимали группы на 20 минут и 6 секунд на картину. Потом их выгоняли. По рупору была команда: „Художники — к стенке, зрители — за решетку“».

Выставка неофициальных ленинградских художников в районном ДК была сенсацией, потому что до этого все они выставлялись в квартирах и, понятно, без лишней рекламы. А тут зашедшему с улицы предлагали посмотреть на что-то новое и запретное.

Сергей Ковальский, художник, один из основателей арт-центра «Пушкинская, 10»: «Была атмосфера человеческого подъема, удивления, что это есть. Люди даже не задавались вопросом качества работ. Это было удивительно само по себе как явление, что все просто ходили, открыв рот, и не хотели выходить».

Спустя год альтернативное искусство показали в другом городском ДК. А потом, несмотря на появившееся чувство свободы, начались гонения. И почти половина ленинградских нонконформистов под страхом оказаться в психиатрических клиниках уехала из страны. Те, кто остался, продолжали бороться и в 1989-м обрели Пушкинскую, 10.

Юлий Рыбаков, художник, один из основателей арт-центра «Пушкинская, 10»: «Это удивительный социально-культурный феномен, потому что подобных инициатив конце 1980-х было немало в Москве и в Питере, и в других крупных городах. Но, к сожалению, бизнес сожрал всех, а нам повезло. Повезло благодаря невероятной творческой активности, накопившейся за годы подпольного существования в нашей среде, и солидарности, которая позволила нам держаться друг за друга».

В наше время арт-центр на Пушкинской улице, успев стать архаикой и брендом, убедительно поддерживает то, что называется андеграундом, может, уже не ленинградским. Понятно, что в том городе быть нонконформистом было сложнее, иногда даже опасно, но от этого не менее захватывающе.