Кавалеры утренней звезды

Сегодня в университете Брауна, в американском штате Род-Айленд, встречали российского геолога Михаила Иванова. Ученый, имя которого уже несколько недель гремит со страниц научных журналов, представит коллегам результат пятилетних трудов. Это первая в мире геологическая карта Венеры.

Обработав существующие снимки этой планеты, Иванов в одиночку обогнал все Американское аэрокосмическое агентство. Специалисты НАСА (NASA) тоже составляют карту Венеры, но постоянно отвлекаются на Марс. В научных кругах уже шутят, что руками Иванова Россия присоединила Венеру к себе.

Признают ли его открытие американцы? И каков на ощупь наш сосед по Солнечной системе? Об этом Иванов рассказал корреспонденту НТВ Сергею Малозёмову.

Со своей таксой Джоном Михаил прощается на три месяца. Именно столько продлится его американская командировка. Но псу не привыкать: когда хозяин геолог, да еще и космический, о размеренной жизни можно забыть.

В лаборатории сравнительной планетологии, где Михаил и проделал основную часть своей работы, нет мощных телескопов и карт звездного неба. Все происходит в компьютерах и головах исследователей, ведь их главная задача — проанализировать огромное количество изображений Венеры уже сделанных космическими аппаратами.

Первый из этих аппаратов был советским, но больше всего информации собрали американцы. Снимки Венеры, сделанные кораблем «Магеллан» в 90-е, ученые из разных стран по заказу правительства США обрабатывают до сих пор. Михаил несколько лет назад тоже получил гранд на составление карты своего, маленького участка Венеры.

Михаил Иванов, научный сотрудник лаборатории сравнительной планетологии Института геохимии и аналитической химии РАН: «Представьте себе слона, которого Вы изучаете в микроскоп. Вы ползаете по поверхности, считаете волосики какие-то, трещинки. Все это очень хорошо, это важная работа по детализации слона. Но вот как он есть целиком, Вы можете и не понять».

Михаил решил, что надо увидеть Венеру целиком, и принялся за работу. В лаборатории и дома по вечерам он терпеливо просматривал тысячи снимков и сейчас рассказывает о планете так, как будто прожил там долгие годы: жара как в печке, углекислотные облака и очень много вулканов.

Михаил Иванов, научный сотрудник лаборатории сравнительной планетологии Института геохимии и аналитической химии РАН: «Они не похожи на Везувий. Это, скорее, Гавайские вулканы. Везувий — это взрывной вулканизм: взорвалась лавовая пробка, выбросила много газа, погибло много народу. А гавайский вулкан работает потихонечку, но строит большие постройки».

Михаил уверен, что большая часть Венеры выглядит именно как на снимках Гавайских островов. Какова она в действительности, неизвестно, ведь цветных фото ее поверхности не присылал ни один аппарат.

Другое похожее место на Земле — Исландия, где там тоже сплошные лава и камни. Есть даже версия, что Венера похожа на Землю, какой та была миллионы лет назад.

Так что, возможно, в далеком будущем наша соседка остынет и станет даже более пригодна для жизни, чем сама Земля. Она ведь тоже остывает. Но ближайший миллиард лет делать на Венере точно нечего.

Михаил Иванов, научный сотрудник лаборатории сравнительной планетологии Института геохимии и аналитической химии РАН: «Там, конечно, нет ни урана, ни золота, ни уж тем более нефти. Но если нужен какой-нибудь бутовый камень, то в принципе можно было бы слетать и на Венеру».

Синим цветом на карте показаны равнины, красным — вулканы. Заокеанские коллеги Иванова уже признали, что он проделал огромную работу. Но споры карта вызовет неизбежно, ведь лично на Венере не был никто, и поэтому: сколько ученых, столько и моделей.

Кеннет Танака, координатор программы геологической службы США по изучению Венеры: «Пока даже не все области Венеры распределены между геологами США, России и Великобритании, не говоря уже о достижении главной цели проекта — составлении геологической карты».

Михаил Иванов, научный сотрудник лаборатории сравнительной планетологии Института геохимии и аналитической химии РАН: «Это модель, это не истина в последней инстанции. Это вещь, которая должна обсуждаться, наверное, уточняться и каким-то образом развиваться. А о Нобелевской премии я не думал, естественно».

Как приняли работу Иванова, станет известно после мартовской конференции в Хьюстоне. Впрочем, и сейчас ясно, звания Первый у россиянина не отнимет уже никто.