Закулисье телевизионного праздника революции

Со времени событий октября 1917 года прошло 90 лет. Сегодня можно отмечать исторический юбилей. В советское время размах праздника по этому поводу был бы особым. Теперь же нет ни праздника, ни размаха, ни грандиозных телевизионных трансляций.

За много лет прямых эфиров, которые вело Ленинградское телевидение, не произошло ни одной накладки. А были ли у телевизионщиков нештатные ситуации и как они с ними справлялись?

Рассказывает корреспондент НТВ Юлия Олещенко.

Первая внестудийная телетрансляция с Дворцовой площади состоялась в 1949 году. С тех пор военные парады и праздничные демонстрации в колыбели трех революций десятилетиями не сходили с голубых экранов.

Подготовка грандиозного полуторачасового шоу обычно занимала несколько недель. Накануне красного дня календаря на главную площадь города для осмотра выезжали телережиссер и операторы.

С точки зрения телевизионщиков мизансцена на Дворцовой площади выглядела следующим образом: одну камеру устанавливали на крыше Зимнего дворца, еще одна на многометровом кране обеспечивала общий план сверху.

Две камеры работали у трибуны, показывая лица партийных лидеров и записывая интервью с высокопоставленными гостями. Еще один оператор работал со стороны Адмиралтейства, снимая людей, выходящих с площади. Мобильная камера дежурила в толпе демонстрантов.

Все шесть операторов обязаны были иметь первую профессиональную категорию и иметь отличную физическую форму.

Александр Ботт, телеоператор, режиссер: «Моя камера смотрела сверху вниз на проходящие колонны демонстрантов».

Оператор Александр Ботт снимал стоя бок о бок с первыми лицами города. Во время ноябрьских праздников он был единственным, кто стоял на трибуне в ушанке.

Александр Ботт, телеоператор, режиссер: «Как правило, я всегда брал на эти съемки ушанку. Я ее завязывал, но руки все равно дрожали от холода».

Партийным лидерам победить суровые климатические условия помогала особая конструкция трибуны.

Михаил Быков, телеведущий: «Надо было видеть, какая была трибуна. Ее строили несколько дней. Это был храм, а внутри находился бесплатный буфет. Там подавали и курочку, и рыбку — продукты, которых у большинства людей не было. Оттуда выходили довольные, розовенькие».

Режиссер трансляции пристально следил за составом президиума. Момент отлучки ни в коем случае не должен был попасть в эфир. Десятки трансляций и не одной накладки.

Особое волнение испытывал диктор — ведущий парада. Комментируя с трибуны движение военной техники, знаменитый Ростислав Широких чеканил каждое слово.

Михаил Быков, телеведущий: «Были моменты, когда у Ростислава Александровича вылетали листы из-за ветра. Тогда 7 ноября дул ветер, шел снег. Но рядом с диктором всегда стоял редактор, у которого был не один, а два экземпляра».

Тех, кто комментировал шествие колонн демонстрантов, на партийном сленге называли крикунами. Они брали артистизмом и могли слегка импровизировать, используя в качестве суфлера текст проплывающих перед глазами лозунгов и транспарантов.

Сегодня ни крикуны, ни хлопачи к Зимнему дворцу не выйдут. Овации, сопровождающие речи в честь 90-летия Октябрьской революции, прозвучат у Крейсера «Аврора». Большинство петербуржцев услышит их разве что в выпусках теленовостей наряду с сюжетом с Дворцовой о строящемся катке.