Эпидемия графомании шагает по России

Газета «Мейл он Сандей» (Mail on Sunday) публикует цитаты из нового книги одного политолога, который утверждает, что в последние месяцы своего пребывания на посту британского премьера Тони Блэр чувствовал себя, как «поруганная и запуганная жена».

Чепуха все это, заявили знающие люди. Чепуха или не чепуха, но ведь напечатали же, заметили другие. Творчеством политологов нынче никого не удивишь. Другое дело — таксисты, профессиональные свахи, рыночные торговцы.

В России — настоящий писательский бум. На кого авторы перья точат? Что это — погоня за славой, длинным рублем или эпидемия графомании? В аспектах явления разбирался корреспондент НТВ Алексей Кондулуков.

Пенсионер Анатолий Васильевич подрабатывает извозом и в томительных пробках спасает попутчиков своим «лекарством от скуки» — мемуары «25 лет водилой на Мосфильме». Литератором стал случайно — хотел написать письмо Путину.

Анатолий Константинов, писатель: «Первая глава под названием „Мосфильм“ — это начало письма Владимиру Владимировичу, а затем пошла глава за главой, воспоминания накатили. И я решил написать книгу о тяжелой работе киношников, тяжелой доле шоферской».

Издано за свой счет — 2 тысячи экземпляров, на каждом — телефон автора. Теперь некоторые читатели-пассажиры звонят, требуют продолжения. С наступлением гололеда пенсионер обещает «баранку» снова сменить на перо.

Литература — болезнь и самолечение. Узбечка Бибиш изучала танец живота и торговала на вещевом рынке. От тоски однажды хотела покончить собой, но прощальная записка превратилась в пересказ жизни, незамысловатый, но искренний. Читателям понравилось. Книгу «Танцовщица из Хивы, или История простодушной» купили издательства семи стран.

Хайдарбиби Сиддикова (Бибиш), писательница:

Первая книга слишком гулящая стала — везде гуляет. А вторая, бедная, совсем на меня похожа, и не двигается. В болоте лежала.

Бибиш пишет, как говорит — на ломаном русском. Сейчас сочиняет книгу афоризмов. Один из них: «Кривая нога тоже прямо ходит».

«Возможно, стоит попробовать детскую литературу — будущий тренд», — размышляет Олег Новиков, основатель издательства «Эксмо». В копилке Короля Детективов более ста раскрученных авторов, но надо быть настороже.

Олег Новиков, генеральный директор издательства: «За ними охотятся другие издательства. Порой к нашим ведущим авторам приезжают конкуренты с сумками, говорят: „У нас с собой два миллиона долларов, давай подпишем договор и они твои“. Да, такие случаи тоже были».

Но это скорее легенды. В среднем с каждой книги автор получает 10–15 рублей. Тиражи в сотни тысяч — редкость. В России на литературный труд пока не прожить, говорят профессионалы, но непрофессионалы все равно атакуют.

В России сегодня, кажется, и не найти автора, который бы мог сказать: «Не издают!» Самая читающая страна становится самой пишущей. За прошлый год в России появилось сто тысяч новых наименований книг.

Литературная эпидемия. На обложках — домработницы и гламурные дивы, а также борцы с гламуром, адвокаты, звезды телеэкрана.

Дмитрий Быков, писатель: «Сейчас пишут все. У Ксении Собчак уже три книги, насколько я знаю. У ее соведущей выходит книга по „Дому-2“. И все, кто живет в „Доме-2“ тоже по книге написали. Но это диктуется теми же соображениями. У современного человека, в особенности российского, нет чувства значимости своей жизни. Он как бы живет никуда, ему не объяснили зачем».

Ведущий «Времечка» и автор нескольких романов себя тоже считает графоманом. Не видит в этом ничего зазорного, вспоминает Шостаковича: «Это лучше чем пить водку».

Дмитрий Быков: «И чем человек будет спиваться, лучше пусть он занимается благородным, мучительным литературным трудом. Мало ли мы знаем примеров, когда гений выписался из графомана? Первые сочинения Гоголя, начиная с „Ганса Кюхельгартена“, — это такая графомания, что дальше некуда.

Очень графоманисто начинали почти все литераторы Серебряного века, очень плохо. Очень графоманисто начинали почти все „шестидесятники“. Но что-то из этого, в конце концов, выписывалось».

То же самое говорят и маститые литераторы.

Владимир Войнович, писатель: «Вообще, это старая Кюхельгартен. Говорят, что в самом первом папирусе из Древнего Египта было написано, что дети не слушаются родителей, и все хотят что-то писать».

Политики меряются тиражами, но рецепт бестселлера не прост, утверждает Лилия Гущина. На основе разговоров с Ириной Хакамадой она написала для нее книгу «Секс в большой политике». Проданный тираж — сто тысяч экземпляров.

Лилия Гущина, писательница: «Продаваться будет та книга, в которой знаменитость расскажет о себе так, что люди простят ему его успех. А идеальный вариант — не только простят, но и порадуются за себя, что у них этого успеха нет».

Самоирония и откровенность на грани уничижения — вот секрет народной любви. Переплеты жизненные, а не тисненые золотом. Купить свою книгу может каждый.

Всеволод Емелин, поэт: «Меня издает мой собутыльник, владелец небольшой фирмы. В какой-то момент у него накапливаются какие-то деньги, он приглашает меня выпить по стакану водки и издает мою книжку тиражом в тысячу экземпляров. Это стоит, может, полторы тысячи».

Поэт Емелин не стучится в двери издателей, только к сердцу московского мэра. Его не пустили на очередное Бьеннале.

Всеволод Емелин, поэт: «Я ведь русский поэт,/ этим и интересен./ А не какая-нибудь *****! / Если вам нужно хороших песен,/ обращайтесь — их есть у меня!»