Михалков воплотил свою мечту

На Венецианском кинофестивале начинается показ фильма, на который, несомненно, выстроятся очереди в России. Это первая за восемь лет режиссерская работа Никиты Михалкова. Чтобы понять масштаб события, уместно вспомнить предыдущую михалковскую картину — это был «Сибирский цирюльник».

С тех пор, кажется, минула целая эпоха. Эпохальности ждут, как правило, и от фильмов Михалкова. Скоро эти ожидания, видимо, оправдаются — в разгаре работа над эпическими «Утомленными солнцем — 2». В Венецию, однако, привезли совсем иную — камерную и задумчивую ленту с неброским названием «Двенадцать».

Этот осовремененный и актуализированный римейк классического голливудского фильма снимали параллельно с «Утомленными солнцем». Корреспондент НТВ Вадим Глускер пообщался с Михалковым перед премьерой.

Сказать о том, что фильм Сидни Люмета «Двенадцать разгневанных мужчин» как-то повлиял на Никиту Михалкова, значит ничего не сказать. Еще в 20-летнем возрасте, учась в Щукинском театральном училище, он решил поставить дипломный спектакль на основе фильма и пьесы Реджинальда Роуза. Руководство «Щуки» не позволило сыграть даже этюд, а самого Михалкова из училища выгнали.

Воплотить свою давнюю мечту Михалкову не удавалось десятки лет. Не было ни фабулы, ни достойного сценария, ни оригинального хода. После творческих страданий и поиска сюжета Никита Михалков представляет свои «Двенадцать», спустя ровно пятьдесят лет после того, как картина Люмета получила Гран-при на фестивале в Берлине.

Никита Михалков, режиссер: «Я не хочу вводить людей в заблуждение, потому что те люди, которые знают картину, могут пойти на фильм, как бы римейк Люмета, а это совсем не римейк, это картина про Россию, для России и изнутри России».

Теперь вместо пуэрто-риканского подростка — чеченский, но прежние единство времени и места. Греческая трагедия, перенесенная на экран, впрочем, без театральной вычурности.

Это срез российской действительности. 12 присяжных, типажи, как на подбор: таксист-ксенофоб; вечно колеблющийся телепродюсер-оппортунист; грузин, страдающий из-за своего акцента, и так далее. Михалков говорит, что эта картина для нас и про нас.

Никита Михалков, режиссер: «Мы мгновенно прячемся за видимость закона, когда жизнь начинает требовать от нас других усилий. Когда мы спрашиваем „как дела“, мы ждем ответа „нормально“, и не дай Господь, чтоб нам начали объяснять, как их дела, потому что не для того мы спрашиваем, чтобы услышать ответ. Нам нужно вежливо сыграть в пинг-понг».

Вместо одного Генри Фонда, как у Сидни Люмета, у Михалкова 12 российских звезд, не хуже голливудских, но абсолютно неизвестных на Западе. Михалков и не скрывает: у него ответственная миссия — популяризировать российское кино в мире.

Никита Михалков, режиссер: «Мы возрождаем большой стиль нашего большого отечественного кино. Говорю это без всякой скромности. Пусть злятся, пусть думают, что хотят, но я говорю правду».

Самое же любопытное, что «Двенадцать» снимались в свободное от работы время — свободное от съемок «Утомленных солнцем — 2». Уникальный случай: Михалков только сегодня утром посмотрел свой фильм. До этого ни копии не видел, ни фонограммы не слышал.

Никита Михалков, режиссер: «Вот сказали бы мне, что есть возможность там кое-кому позвонить, и я стану автором картины, которая получит „Золотого Льва“, но картиной „Двенадцать“ будет, так сказать, владеть другой человек. Я даже ни секунды не буду думать об этом. У меня один „Лев“ уже есть».

Получит ли Михалков своего второго «Льва»?