Публика ждет вердикта жюри

Сегодня у жюри «Кинотавра» — последний рабочий день, а позади у зрителей и конкурсантов — 12 из 14 премьерных показов фестиваля.

В Сочи посмотрели новые работы Киры Муратовой и Валерия Тодоровского, оценили режиссерский дебют классика кинодраматургии Александра Миндадзе и последнюю ленту Алексея Балабанова. Критики сходятся во мнении — угадать победителя непросто.

Репортаж спецкора НТВ Дмитрия Новикова.

С пресс-конференций после показа своих конкурсных картин режиссеры выходят уставшими. Да и как тут не устать от постоянных вопросов: от «чего вы хотели сказать своим фильмом?» до «почему ваши герои совершают именно такие поступки?».

А как тут объяснишь? Тарковский порой тоже не мог объяснить. Например, Кира Муратова так ответила на очередную реплику журналиста по поводу ее новой картины «Два в одном»: «Значит, вы не поняли фильм».

Алексея Балабанова на кинофестивале просто замучили вопросами о новом фильме «Груз 200». Репортеры все не могли успокоиться, это месть советскому прошлому или страшная история о мерзости, которая всегда рядом?

Алексей Балабанов, режиссер: «Если можно рассказать, не стоит снимать кино. Потому что кино — это открытая книга, а которой каждый найдет что-то свое».

После показа картины «Груз 200» на «Кинотавре» больше всего неоднозначных отзывов о своем фильме выслушал именно режиссер Балабанов.

О его киноработе спорят до хрипоты, а он, уставший от происходящего, одиноко прогуливается по территории фестивальной гостиницы и подумывает об уходе из профессии.

Алексей Балабанов: «Я считаю, что своими лентами я уже все сказал. Я уже устал».

Каждый год зрительный зал сочинского кинофестиваля, как экспериментальная площадка. Во время конкурсных просмотров здесь каждый ищет свое кино, приходит за тем, чего не достает.

Лев Лещенко, певец: «Я ищу хорошее кино — доброе, созидательное, гуманистическое. Мне кажется, этого сейчас не хватает. А так хочется немножко доброты».

Одна из наполненных кинодобротой конкурсных картин — история про мечтавшую о балете девочку Алисе. О том, как познается взрослая жизнь, если ты в шесть лет перестаешь говорить, а за твоими плечами — учеба в школе для дураков.

Еще одно конкурсное кино о доброте — «Инзеень-малина». Эта история о молодом начальнике районного отдела культуры. Он рисует в манере Шагала, пытается открыть музей провинциального русского авангарда, занимается археологическими раскопками и учится летать на параплане.

Сколько в российской глубинке таких Алексеев, наполненных духовной энергией, тихо повторяющих, словно спасительное заклинание, волшебное слово «инзеень»?

Этот конкурсный фильм — не только первая киноработа театрального режиссера из Казани Владимира Сивкова, но и дебют исполнителя главной роли.

Павел Густов, актер: «У нас некоторые называют это вирусом. И я им заразился. Это необъяснимо, просто кайф — игра на сцене. Это здорово. А в кино я, возможно, с удовольствием еще бы снялся».

Просматривая картины, члены жюри не скрывают, что с каждой новой работой пытаются обнаружить нечто. Отечественной кинокультуре, как считают кинокритики, недостает предавангарда.

Этот своего рода отряд разведчиков идет впереди регулярного войска и нащупывает новые дороги, по которым и будут следовать полки сначала авторского, а затем и коммерческого кино.