Православное примирение: осколки собрали воедино

На минувшей неделе произошло событие, которое называют выдающимся, знаменательным и историческим. В российской столице был подписан Акт о каноническом общении между Русской православной церковью в отечестве и за рубежом.

Случившееся имеет не только внутрицерковное значение, но также является важным стимулом к консолидации всего «русского мира». О том, чего ждали девять десятилетий, расскажет корреспондент НТВ Роман Соболь.

Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси: «Русская православная церковь за границей пребывает неотъемлемой самоуправляемой частью поместной Русской православной церкви».

Два патриарха расписались и обменялись документами. Казалось бы — обычный жест. Но в этот момент оба священнослужителя — уже почтенные старцы — перевернули страницу трагической истории, начавшейся еще до их рождения.

Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси: «Помянем же отцов наших, живших в годы гонений на родине и за ее пределами».

Владимир Путин: «Спустя десятилетия разобщенности, можно утверждать, в этом церковно-политическом конфликте было победителей. Зато проиграли все — и Церковь, и верующие, вынужденные жить в атмосфере отчужденности и взаимного недоверия».

Возможно, в будущих учебниках 17 мая назовут не только датой объединения Русской церкви, но и днем, когда Россия простилась с наследием гражданской войны, расколовшей народ и Церковь на «красных» и «белых».

Авторы пособий напишут о Патриархе Алексии II и митрополите Лавре, о том, как трудно им было преодолеть накопившееся недоверие. Расскажут параграфы школьных книг и о президенте Путине, начавшем эти непростые переговоры. У этой истории много героев, известных и не очень.

Михаил Орлов — потомок знаменитого дворянского рода. Он приехал на историческую родину из Швейцарии, пережил трудные 90-е, наладил собственное дело.

Три года назад он женился и очень хотел, чтобы его венчали два священника: от Зарубежной церкви — владыка Амвросий, двоюродный брат, оставшийся в Швейцарии, а от Московского патриархата — отец Тихон, духовный наставник Михаила Орлова.

Как раз тогда началось сближение Церквей. Отец Тихон и владыка Амвросий были участниками переговоров, а церемонию этого бракосочетания корректировал лично Алексий II.

Михаил Орлов: «Патриарх сам предложил нестандартный подход, ведь на момент моего венчания еще не было конического общения Церквей. Отец Тихон обручил меня с невестой, затем передал руку моему брату владыке Амвросию, чтобы он нас обвенчал».

Это было первое совместное богослужение тогда еще разобщенных Церквей. Предки Михаила Орлова иммигрировали в годы гражданской войны. В 1918 году Патриарх Тихон проклял большевиков и призвал единоверцев объединяться и на чужбине создавать собственную Церковь.

В России новая власть бодро взрывала храмы, потрошила мощи святых и расстреливала попов.

Патриарх Тихон остался в Москве. Перед смертью он просил православных признать Советы. Его преемник Патриарх Сергий новую власть признал.

Андрей Кострюков, историк церкви, кандидат богословия: «Спасали Церковь, и если человек шел в храм, то он не становился автоматически врагом народа. При этом человека церковного считали неблагонадежным, считали его, скорее, не вполне нормальным, но врагом народа он не был».

А за рубежом это сочли предательством. Пропасть расширялась. Некоторые архиереи-эмигранты даже приветствовали нападение на СССР, говоря о карающем германском мече. Воссоединение казалось невозможным, пока железный занавес не проржавел.

Борис Йордан 15 лет живет в России. Все эти годы он молился в московской церкви, хотя крещен был Церковью зарубежной. Еще шли переговоры между иерархами, а прихожане для себя компромисс уже нашли.

Борис Йордан, предприниматель: «Документ, подписанный Патриархом Тихоном в 1921 году, составлен следующим образом: Русская зарубежная церковь имеет право на существование до того момента, пока безбожная большевистская власть не закончит свое правление страной. В 1992 году этот исторический этап закончился».

Внешне ничего не изменится, приходы в Америке или Европе сохранят широкую автономию при главенстве Московского патриархата. Заграничная община — несколько сотен тысяч прихожан — вольется в большое целое. У Московского патриархата свыше 100 миллионов последователей, но важнее другое.

Жительница г. Вашингтона, США: «На протяжении многих лет Церковь была разделена по понятной причине. Но этой причины больше не существует, Церковь больше не преследуется в России. Очень хорошо, что найден путь к объединению».

Но есть противники. Кто-то по-прежнему не доверяет Москве.

Житель г. Вашингтона, США: «Как-то не лежит сердце к этому историческому событию. Я хочу, чтобы была американская Православная церковь. Я не хочу, чтобы моя церковь находилась под влиянием российского правительства».

Кому- то покоя не дают былые обиды. Семь лет назад палестинский лидер Ясир Арафат в знак дружбы решил отнять монастырь у Русской православной церкви за рубежом и отдать его под московскую юрисдикцию.

Амвросия, инокиня монастыря Марии Магдалины, Иерусалим: «Иерихон в то время был тихим городом, ничего там не происходило. Вдруг к нам в ворота постучали, девушки открыли. Внезапно ворвались на территорию палестинские автоматчики и буквально поставили наших монахов к стенке. Они сказали, что у служителей есть полчаса, чтобы покинуть обитель».

Сейчас имущественные скандалы, в принципе, исчерпаны, но остались идейные расхождения.

Акт о каноническом общении — это своего рода договор взаимного доверия между двумя Церквями, когда стороны признают, что разногласия есть, но они не мешают объединению. К спорным вопросам обещают обязательно вернутся.

Камень преткновения — экуменизм, некоторые иерархи Зарубежной церкви настаивают: Московский патриархат должен окончательно выйти из Всемирного совета церквей. Православие выступает за общение, но против тотального братания с католиками или протестантами.

Патриархат вошел во Всемирный совет церквей по настоянию Никиты Хрущева. Партия решила, что совместные богослужения полезны для международной репутации страны. В 1983 от экуменизма отказались, но, по мнению Зарубежной церкви, недостаточно твердо.

Кроме того, противники объединения ждут официального покаяния Патриархии за сотрудничество с большевиками.

Валентин, митрополит Суздальский и Владимирский: «Митрополит Сергий, некогда создав декларацию, сказал: „Ваши радости, Иосиф Виссарионович Сталин, — наши радости“. А у них была одна радость — закрыть храмы и уничтожить священников»

Противники есть и на Западе, и в России. У нас, правда, их гораздо меньше. Самые мрачные прогнозы выглядят таким образом: если не уладят вопросы сергианства и экуменизма, из Зарубежной церкви через год-два уйдут до 20 процентов прихожан и священников из числа самых критически настроенных.

Кто-то уже уходит, приобщаясь к самопровозглашенным православным течениям. Путь к объединению непрост.

А в семье Орловых, чей брак был освещен двумя Церквями, подрастает сын Фёдор Михайлович. После стольких лет разобщенности и смуты этот малыш — первый из династии Орловых, кто родился на российской земле.