Страх и ненависть в Одессе: The Economist — о насильственной украинизации

The Economist внезапно заметил снос памятников на Украине и насильственную украинизацию общества. В репортаже из Одессы британское издание рассказывает, каким образом местные политики пытаются украинизировать город (название которого они пишут с одной буквой «с») и заставить тот соответствовать закону о «деколонизации», запрещающему названия, так или иначе связанные с Россией.

Закон был подписан Владимиром Зеленским в 2023 году. «Большинство украинских городов и регионов подчинились ему, не выказав возмущения. Как и статуи Ленина несколькими годами ранее, памятники Пушкину были снесены по всей Украине — от Ужгорода на западе до Харькова на востоке», — пишет The Economist.

Однако, по мнению авторов, Одесса не похожа на остальную Украину — это «плавильный котел» и «мировой мегаполис, опередивший свое время». «Идентичность Одессы находится под угрозой со стороны украинских чиновников. То, что произойдет в Одессе, определит, какой страной станет Украина», — говорится в статье.

Жители Одессы в 2023 году добились присуждения историческому центру города статуса объекта всемирного наследия ЮНЕСКО. «Это было сделано для того, чтобы защитить Одессу от российских ракет. Я никогда не думал, что мне придется защищать ее от наших собственных вандалов», — говорит инициатор идеи Николай Викнянский.

The Economist отмечает, что памятники Александру Пушкину и Исааку Бабелю (а также Владимиру Высоцкому — Прим. ред.), как и «самобытность и многоголосие» Одессы, находятся под угрозой со стороны украинских чиновников и небольшой, но агрессивной и шумной группы активистов. Последние воспользовались расплывчатым законом, предписывающим «уничтожать символы российской имперской политики».

Британское издание напоминает, что памятник Пушкину, хоть и является «символом культурного превосходства России» на постсоветском пространстве, все же был оплачен жителями Одессы. Однако Олег Кипер, глава областной военной администрации, назначенный при Зеленском, не стал выяснять, что думают одесситы. В июле 2024 года он приказал демонтировать связанные с соседней страной статуи и переименовать улицы. По определению издания, это «спровоцировало культурную войну, которая разрывает город на части».

Вторым фронтом этой культурной войны стал языковой вопрос. Один из идеологов борьбы с русским языком — историк и преподаватель Александр Музычко. Он входит в комиссию, которая решает, какие улицы следует переименовать, а какие памятники снести. Музычко видит в войне шанс «очистить» Украину.

«Скелет здоровой украинской нации — этническая принадлежность и язык. Те люди, которые держатся за этот русский язык, по сути, за частичку идентичности, памятники и названия улиц, хотят они того или нет, помогают удерживать российские когти в теле Украины», — цитирует его The Economist.

Спутница Музычко, 26-летняя активистка Катерина Мусиенко продолжает: «Русскоязычный украинец — это политический конструкт, созданный вражеской пропагандой. Русский язык должен быть запрещен в общественных местах. Все, что связано с Россией, с нашим главным врагом, должно быть уничтожено. Без переговоров и компромиссов». По мнению этой пары, «русскоязычные» несут ответственность за начало конфликта, потому что Россия пришла их защищать.

«В то время как господин Музычко распространяет свои взгляды среди студентов, госпожа Мусиенко насаждает их на улицах. Она руководит группой „языковых линчевателей“. Когда они слышат, как продавец или официант обращается к покупателю по-русски, они идут и „просят их исправиться“. Если персонал отказывается, активисты сообщают об этом властям, и людей штрафуют. А иногда появляются и громилы», — пишет The Economist.

Результатом такой «дерусификации» стали страх и поляризация. На бульваре люди отводят взгляд, когда кто-то спрашивает их мнение о сносе памятников. «Страх говорить уступает место страху думать», — говорит Анастасия Пилявская, антрополог из Одессы, работающая в Королевском колледже Лондона. Количество дел против гражданских «коллаборационистов» (таких дел на Украине открыто больше 9 тысяч) ясно дают понять, что угроза быть заклейменным как сторонник России реальна.