Малую авиацию захватили «партизаны»

Специалисты до сих пор не могут приступить к обследованию разбившегося под Лугой легкомоторного самолета. Дело в том, что «Сесна» (Sesna) по-прежнему находится на дне озера. Это из-за того, что не ясно, кто заплатит за дорогостоящую операцию по подъему. А пока летательный аппарат не вытащат из воды, экспертизу провести невозможно.

Самолет потерпел крушение в Лужском районе Ленобласти 2 июля. Пилот погиб. Как выяснилось, это был несанкционированный полет. Между тем рядом с областным поселком Гостилицы базируется Невский аэроклуб. Это единственное место в регионе, где до сих пор вполне легально продолжает жить малая авиация.

Репортаж корреспондента НТВ Алексея Кобылкова.

По аэродрому вместо лайнера пробегает Як Т-18. Сейчас сильный ветер, но учебные полеты все равно проходят. Здесь, рядом с поселком Гостилицы, базируется Невский аэроклуб и на сегодня в Ленобласти это, пожалуй, единственное место, где до сих пор и вполне легально продолжает жить авиация общего назначения. В просторечье ее называют малой авиацией.

Владимир Артикульный, начальник Невского аэроклуба: «У нас когда-то был аэродром Ржевка. Там стояло очень много бортов, все были подконтрольны. А когда все закрылось, то авиаторы разбежались, кто куда».

О том, что случилось неделю назад под Лугой, здесь говорят неохотно. О том, что к этому привело, рассуждают куда более эмоционально. Летный директор аэроклуба Олег Фёдоров с удивлением рассказывает о налогах. Сейчас за каждую лошадиную силу пилот должен заплатить 125 рублей в год.

Олег Фёдоров, летный директор Невского аэроклуба: «В частных руках имеются самолеты типа Ан-2. Не дай бог, он его зарегистрирует. Сам самолет стоит копейки, но на нем стоит 1000-сильный двигатель. И он будет платить 125 тысяч рублей в год? Лучше пилот будет уходить от безумных налогов».

Тех, кто уходит от налогов, а соответственно и от базирования на аэродроме и от прочих формальностей, в малой авиации называют партизанами. Помимо налогов, этих людей не устраивает еще одно, едва ли не более серьезное обстоятельство.

Вся Европа летает по так называемому уведомительному порядку. Когда достаточно уведомить диспетчерскую службу, и можно взлетать. У нас действует разрешительный порядок. Отправляешь заявку на маршрут, ее рассматривают какое-то время и только потом могут объявить, что полет запрещен. Поводов масса.

Даже три легкомоторных самолета — это внушительное количество для Ленинградской области. Ведь пилотов в малой авиации региона не более 200. Все они знают друг друга в лицо и потому сильно недоумевают, почему государство так старательно экономит на них воздушное пространство. Ведь этого пространства казалось бы должно хватать на всех.

В Управлении авиационного надзора понимают, что ситуация сложная, но разводят руками. Здесь говорят, что нарушителей среди пилотов на Северо-Западе страны до 40 процентов, в Ленобласти единицы. Но поймать человека за руку, если он в небе, так же сложно, как и когда он на земле. Потому что на земле и на человека, и на стоящий самолет уже не могут распространяться какие-то правила.

Алексей Байбаков, представитель Северо-Западного управления государственного авиационного надзора: «Из-за этих единиц, которые летают, страдают законопослушные. Учитывая, что в авиации все друг друга знают, то, конечно, они проводят соответствующую работу с этими „партизанами“. То есть регуляция происходит изнутри».

Сейчас стало проще и купить самолет (это цена дорогой иномарки), и получить на него документы, и оформить свидетельство пилота. Но действующих аэродромов почти не осталось. Пожарная авиация, химавиация и самолеты ГАИ исчезли. Зато из-за налогов и непонятных правил Воздушного кодекса появились «партизаны», у которых собственная взлетная полоса свободна всегда.