Свято-Троицкая церковь оберегает приграничье от политических бурь

В Ивангороде близ российско-эстонской границы восстанавливают храм, построенный в XIX веке при содействии известного российского мецената барона Штиглица. Как и многие обители православия в XX веке церковь медленно превратилось в руины.

Со служителями приграничной церкви общался корреспондент НТВ Алексей Кобылков.

Это «ж-ж-ж» неспроста. В то время как отношения России и Эстонии по-прежнему напоминают растревоженный улей, здесь, на границе двух стран, это просто ухоженная пасека при Свято-Троицкой церкви, место, которое конфликт обошел стороной.

Здесь, в приграничной зоне, царит полная гармония, которая проявляется абсолютно во всем. Так, при Свято-Троицкой церкви содержится целое хозяйство, в котором есть и бычки. Если белый бычок носит гордое имя Боря, то черно-белый — не менее гордое имя Мартин. При этом они абсолютно не ссорятся, живут в мире и согласии.

Еще есть собаки, кошки, помидоры в парниках, (это при том, что реставрация церкви до сих пор не закончена) и службы по-прежнему проходят в нижнем храме.

Отец Александр служил в Нарвско-воскресенском соборе, когда ему рассказали о заброшенной красивой церкви в Ивангороде. Он пришел сюда, нашел дырку в заборе — это была закрытая зона ГЭС-13 — и прямо здесь его арестовали пограничники.

Отец Александр, настоятель Свято-Троицкой церкви: «Пограничники увидели священника, успокоились. Единственное, что поинтересовались, что можно ли что-то сделать на развалинах. Я почему-то сказал, что будем восстанавливать. Это произошло в 1995 году».

Без особенно тяжелых потерь в храме пережили фашистскую оккупацию и с очень тяжелыми — советскую власть. Когда рабочие, строившие ГЭС, сдергивали бульдозером церковные маковки и кресты на металлолом. Храм тогда использовали под склад.

Когда-то мэр Ивангорода Андрей Григорьев сегодня работает здесь звонарем. Правда, пока еще не освоил всей премудрости дела.

Андрей Григорьев, звонарь: «Мне было нисколько не жалко оставлять большой политический пост. Мне на тот момент всего хватило, больше не захотелось».

Приход церкви насчитывает около двухсот человек. По старой памяти к отцу Александру приезжают и эстонцы из Нарвы. Бывает и наоборот, когда с российского берега многие хотят попасть в Евросоюз, желательно, не общаясь с пограничниками.

Ирина Трофимова, служительница Свято-Троицкой церкви: «По снегу да, а вплавь нет. Нынешней весной уходил один, мог даже под лед попасть. Если бы пограничники его не поймали, он мог бы утонуть. Я дала сведения, что такой-то ходит, присматривается».

Ирина Трофимова за последнее время к телекамерам привыкла. Ее сын служит в погранвойсках, муж был пограничником. Сама форму надевать не хочет, говорит: возраст не тот. С ее помощью поймали уже четырех перебежчиков. Ей, в свою очередь, помогал пес Мавр.

О том, что граница на замке, знают и местные рыбаки. Далеко на лодках не заплывают: «Пограничники быстро засекают радарами. Сторожевой катер выскакивает, берет нарушителей. Потом уже пограничники берут за нарушение».

Когда даже пограничники в двух странах ведут себя одинаково, все понимают, что делить, пожалуй, нечего. И отец Александр в качестве веского довода стабильности этой дружбы со всей непосредственностью заявляет.

Отец Александр: «У меня там теща живет, в Кохлоярве. И соседи-эстонцы общаются. Все нормально».