Волна беспорядков перекроила жизнь Франции

Полмесяца народных волнений изменили Францию. Комендантский час, введенный в десятках населенных пунктов страны, возможно, и остудил некоторые горячие головы, но поджоги машин и нападения на полицейских не прекратились. А министра внутренних дел — Николя Саркози — и вовсе этой ночью освистали в самом центре Парижа. Тем не менее, большинство французов верят, что именно он положит конец уличному насилию, а не президент Ширак.

С подробностями — корреспондент НТВ Вадим Глускер.

Процесс по делу юных погромщиков и поджигателей — типичная сцена последних дней. Правительство пытается действовать быстро и жестко.

Кристиан Этелен, адвокат потерпевшей стороны: «Конечно, если судят богатого человека, на это уйдет пять лет, а здесь на скамье подсудимых — бедняки. Их надо судить быстро, чтоб они даже не могли подготовить свою защиту. А у полиции нет никаких доказательств. Просто кого-то удалось поймать».

Приговор оглашается меньше, чем через полчаса. 8 месяцев тюрьмы за несколько сожженных автомобилей. Поджог приравнен к теракту. Первой из зала суда выбегает плачущая мать, за ней возмущенные и возбужденные друзья Самира.

Осужденный Самир действовал не один. Его просто поймали. А Реде повезло больше — он убежал от полицейских и сейчас находится в одной из пригородных больниц. На съемку согласился только при условии, чтобы не показывали лицо — боится наказания.

Реда: «Когда я бросал баллон с зажигательной смесью, то он у меня взорвался в руке, вот мне руку и оторвало. Я был в маске и действовал с удовольствием. Вообще-то не успел ничего сделать, поздно из дома вышел».

Теперь Реда вместе с друзьями винит во всем Интернет. О месте сбора и времени начала поджога он должен был узнать на специальном сайте, а сайт дал неправильную информацию. Разъяренные молодчики крушили всё на своем пути. Горели автомобили, школы, детские сады, налоговые инспекции и полицейские комиссариаты. Погромщики забрасывали камнями полицейских, стреляли в них из огнестрельного оружия, а главное — забивали на смерть тех, кто пытался остановить насилие или хотя бы потушить мусорный бак.

Доминик де Вильпен, премьер-министр Франции: «Совет министров сегодня утром принял специальный декрет на базе закона 1955 года, разрешающий префектам властью министра внутренних дел вводить на местах комендантский час».

Власти очень не хотели вводить чрезвычайное положение. И даже не потому, что оно может пошатнуть демократические идеалы республики, а потому, что на этом с первых ночей волнений настаивали ультраправые политики. Лидер Национального фронта Франции Жан-Мари Ле Пен даже не мог себе представить, что его реакционные идеи когда-нибудь совпадут с политикой правительства.

Жан-Мари Ле Пен, лидер партии «Национальный фронт Франции»: «Необходимо менять законы. Правительству надо пойти еще дальше. Всех этих людей надо лишить французского гражданства. А если кто-то из них захочет вернуться к себе на родину — без проблем, у нас всегда найдутся деньги, чтобы их туда отправить».

Практически одновременно с этим заявлением Ле Пена министр внутренних дел Саркози объявил о списке из 120-ти имен нежелательных элементов, которые могут быть депортированы из страны. На схожесть заявлений Саркози и Ле Пена обратили внимание все во Франции, включая сатирическую программу «Куклы».

Эллен Каррер-Д’анкосс, президент Французской Академии наук: «Правительство раньше годами не смело называть таких людей хулиганами. Это слова было не разрешено».

Эллен Каррер-Д’анкосс — одна из авторов знаменитого и столь обсуждаемого сейчас закона о французском гражданстве. Она знает о проблемах интеграции не понаслышке.

Эллен Каррер-Д’анкосс, президент Французской Академии наук: «Они прямо из своей деревни африканской вышли, а город Париж, и вообще европейские города — это не африканские деревни. Например, все удивляются, почему африканские дети на улице, а не в школе, почему их родители не могут их домой вернуть.

Понятно почему. Многие африканцы полигамы — у них три-четыре жены в той же квартире. Три-четыре жены, 25 детей. Конечно, это уже не квартира, а Бог знает что, и понятно, что дети бегают по улицам».

Всё начиналось в конце 60-х. Тогда нужно было спешно решать проблему бывших французских колоний. Сотни тысяч людей — французов и коренных жителей — потянулись в Европу за новой, счастливой жизнью. Для них создавались рабочие места, для них строилось новое жилье. К уже уехавшим приезжали родители и дети. Рабочие места, естественно, сокращались, да и дома ветшали.

Местный житель: «Насилие зарождается в таких вот домах. Посмотрите, разве в них можно жить? Мы требуем одного: дайте нам новое жилье, дайте нам работу».

Сложно дать работу тем, кто не только не имеет никакого диплома, но и в отместку сжигает школы. На улице Национального фронта Франции праздник: только за две недели волнений — 100 тысяч новых членов партии. А президентские выборы менее чем через два года. И премьер-министр Доминик де Вильпен и министр внутренних дел Николя Саркози не скрывают своих амбиций. А пока порядок будет поддерживаться чрезвычайным положением и комендантским часом.

Но и это совсем не однозначно. Дело в том, что, например, у парижской полиции появились данные о якобы готовящихся волнениях в самом Париже. И вот уже впервые с 1968 года власти пошли на крайние меры: во французской столице запрещены любые массовые мероприятия, которые способны нарушить общественный порядок. Весь вопрос: когда снова придется прибегать к подобным запретам?